Мне давно хотелось убить. Анна Данилова

и теперь уже посмотрела на Крымова в упор. Зося! Этого еще не хватало, чтобы он так вот спокойно при ней говорил о своей очередной пассии!

      – Успокойся, мышонок!

      – Да прекратишь ты называть меня зайцем или мышью?! Ты сам-то кто?

      – Тсс… – Крымов приложил палец к губам. – Тсс… Успокойся.

      Подошел к Юле и, запрокинув ей голову, поцеловал долгим поцелуем в губы.

      – Вот так-то лучше будет. – Он отпустил ее и шумно выдохнул, словно поцелуй забрал последний воздух из его легких. – Я опоздал, конечно, я свинья, но я ласковая свинья… и к тому же – породистая. То бишь умная. А Зося – это моя домработница. Ей за пятьдесят.

      – Лет или месяцев?

      – Веков. Это моя хорошая знакомая, она работает в одной семье уже лет пятнадцать. Это я к тому, что ей можно доверять. Ты же знаешь, что я не умею убираться, что я эти две недели, что принимал вас у себя, чуть не поседел от одного только вида грязной посуды и пылесоса…

      – Ну ты, Крымов, точно свинья: разве не мы со Щукиной мыли посуду и пылесосили?

      – Вы, ну и что с того? Я все равно чуть не поседел… Все, успокойся… А то я еще раз тебя поцелую…

      – У нас появились новые дела, мы с Надей уже вовсю работаем, а ты у себя за городом сочиняешь дурацкие записки… Мне нужна твоя помощь.

      – Я весь внимание.

      Юля рассказала ему про Жанну.

      – Что ей нужно и сколько она собирается нам заплатить… Правда, я так и не понял, за что?

      – Думаю, мы должны выяснить, кто эта Марина и что ее связывает с Жанной. Что касается денег, то они у нее есть, но ты не собираешься ограбить мою портниху?

      – Передай ей, что она может расплатиться со мной натурой, тем более что я совсем одичал… И вообще, Юлечка, если бы ты только знала, как я одинок… – Крымов явно начинал дурачиться…

      – Ты неисправим. Я подключила к делу Корнилова – он поручил своим людям узнать о женщинах-заключенных, которые после Нового года вышли из тюрьмы…

      – Думаю, что их отпускали ПЕРЕД Новым годом, – заметил уже вполне серьезно Крымов. – Да и то навряд ли…

      – Почему это?

      – Да потому, что месяц тому назад была амнистия. Вот отсюда и надо бы плясать. Как Корнилов-то?

      – Ничего, держится…

      Виктор Львович весной схоронил жену. Все думали, что он уйдет из прокуратуры, поговаривали даже о том, что он переедет к сестре в Петербург, но Корнилов остался и после недели отпуска снова вернулся на работу.

      – А я стараюсь лишний раз не видеться с ним… Не могу… – Крымов вздохнул, но потом, переключившись на Жанну, спросил: – Она не звонила?

      – Нет. Но я сама позвонила ей, чтобы убедиться, что телефон работает и что в случае необходимости она сможет дозвониться до меня…

      – Слушай, а ты не могла бы сейчас раздеться?

      – Ненавижу! – Папка с документами полетела Крымову в голову.

      – Поехали в «Тройку», я же умираю с голоду! У меня все мысли только о еде, а ты мне про каких-то зeчек ненормальных рассказываешь. Все это чепуха – поверь мне. Никто к твоей портнихе больше