Очень Большой Лес. Том 1. Василий Головачев

инструкцию к швейной машинке советских времён, бабушка хранила, а отец инструкцию показывал.

      – Зачем?

      – Смешно.

      – Повесели.

      – Шпульку вставьте в шпиндель моталки так, чтобы шпонка шпинделя вошла в прорезь шпульки.

      Редошкин фыркнул.

      – Супер! Ну, так что? Отстреливаем… э-э… шпонку шпинделя?

      – Стреляйте! – жадно потёр ладонь о ладонь Костя.

      Максим прислушался к своим ощущениям, пытаясь определить, не дует ли откуда-нибудь смертельной опасностью.

      – Я сам. Отойдите, вдруг тут что-нибудь секретное сработает.

      Ствол винтовки глянул на штангу, удерживающую крышку отсека. Тихо треснул выстрел. Пуля сшибла двухсантиметровой толщины упор. Что-то хрустнуло, и механизм, цеплявшийся за край крышки, пришёл в действие, опуская вниз коленчатый рычаг. Крышка отсека, бывшая недавно стенкой, встала почти вертикально.

      – Я посмотрю! – сунулся головой вперёд Костя.

      Редошкин молча спихнул ботаника с покорёженной кормы ракеты.

      Максим оставил винтовку лейтенанту, осторожно спустился в глубь «банки», нащупывая ногами ребристую пластину сбоку от тумбы аппарата. Сел на седло, оказавшееся вдвое больше, чем требовалось человеку его комплекции. К ручкам наклоняться не пришлось, они располагались на уровне плеч, и дотянуться до них было нетрудно. Что Максим и сделал.

      – Ну, как? – поинтересовался Редошкин. – Ты похож на байкера в боевом камуфляже, только шлема не хватает. На мотоциклах ездил?

      – Это не мой вид транспорта, но мог бы и не спрашивать. Забыл, как в Монголии гоняли?

      – Прошу прощения, босс, – расплылся в ухмылке Редошкин, который проходил ту же школу, что и командир, и умел водить все виды транспорта, от сегвея и багги до самолёта и вертолёта. – Давай, трогай.

      – Вряд ли он фунциклирует. Топливных баков не видно, аккумуляторы, наверно, давно сели.

      – Интересно, почему им не воспользовались хозяева ракеты?

      – По той же причине – нет энергии. Хотя допустимы и другие варианты.

      – Разрешите посидеть! – снова подсунулся Костя, держа в руках свой накачанный функциями лэптоп и фотографируя седока. – Потом буду хвастать, что сидел на инопланетном байке.

      – Любопытство – не порок, а большое свинство, – мрачно проговорил Редошкин.

      – Я не каждый день попадаю в параллельную Вселенную, – возмутился молодой человек.

      – Ладно, потом вернёмся, – сказал Максим, испытывая искреннее сожаление от того, что приходится уходить. – Если боевики не тронут, может, удастся зарядить движок.

      Он крутанул правую рубчатую рукоять, явно рассчитанную не на человеческую ладонь, и едва не выругался: аэробайк под ним шевельнулся как живой и поднялся в воздух на один метр. Завис.

      Костя от неожиданности шарахнулся назад и с воплем свалился с груды металла бывшей кормы.

      Отпрянул и Редошкин, но удержался за край «банки».

      – Ёлы-палы!

      Максим отнял вспотевшую ладонь от рукояти.

      – Сюрприз, однако.

      – Как