Очень Большой Лес. Том 1. Василий Головачев

обстановки?

      – Две минуты, – сказал переживавший больше всех Карапетян.

      – Почему же он не возвращается?

      – Ветер…

      – Что?

      – Ветер дует снизу вверх, в горловину, удерживая беспилотник, надо его вытаскивать.

      – Так вытаскивайте!

      Парни в плащах упёрлись ногами в землю, начали тянуть шнур. Через минуту упорной борьбы с неизвестной силой «перетягиватели каната» победили. Беспилотник вынырнул из невидимости и рухнул на песок с неработающими винтами.

      Подбежавшие к нему Карапетян и Сергей Макарович подняли аппарат, жадно осматривая его со всех сторон.

      – Цел?! – подбежал Плащинин.

      – С виду цел, – подтвердил Сергей Макарович. – Разве что двигатель отрубился.

      Карапетян вдруг охнул, вытаскивая что-то из одного пропеллера.

      Все вытянули шеи, разглядывая кусочек желтовато-оранжевой ветки с единственным зелёным листочком, напоминающим резной лист клёна, но ромбовидной формы, изогнутый, как серп.

      – Мать моя женщина! – выдохнул Кондратюк.

      – Что это? – осведомился начальник экспедиции.

      – Ветка дерева, – с трудом выговорил Карапетян.

      – Как она попала в пропеллер?

      Никто Плащинину не ответил.

      Глава 22

      Союзник

      Сказать, что Максим был разгневан очередным самовольством ботаника, значило сильно приуменьшить его чувства, но гнев майора быстро прошёл, когда он увидел то, что осталось от яйцевидного аппарата, ставшего пристанищем для него и беглецов.

      Ракета разделилась на три части.

      Передняя, служившая когда-то кабиной управления, была отброшена метров на десять вверх по склону и превращена в груду металлических лохмотьев.

      Кормовой отсек остался на месте, но был буквально вывернут наизнанку взрывом изнутри. Вероятно, ракета с вертолёта попала в двигательный модуль либо в генератор движения, и тот взорвался.

      А третьей частью, почему-то практически не пострадавшей, оказался тот самый промежуточный «секретный» отсек, о существовании которого догадался Редошкин. Отсек действительно напоминал гигантскую консервную банку толщиной около двух и диаметром шесть метров. «Банка» с гофрированными снаружи стенками лежала по другую сторону от кормы, также отброшенная взрывом, а её верхняя крышка была приподнята, поддерживаемая какой-то штангой.

      Костя, не обращая ни на что внимания, взобрался на смятый кормовой отсек и самозабвенно возился у этой крышки, пытаясь её поднять.

      – Шантрапа! – процедил сквозь зубы Редошкин. – Он меня уже начинает доставать. Эх, дать бы ему наряд вне очереди гальюны чистить!

      – Отойди! – приблизился к ботанику Максим.

      Костя оглянулся. В глазах привычный азарт и невинная наивность десятилетнего ребёнка.

      – Там внутри байк! Честное слово! Что-то вроде седла, ага, на трёх колёсах. Только они почему-то повёрнуты горизонтально.

      – Отойди! – Максим дёрнул парня за рукав.

      Костя