Небо примет лучших. Ирина Сон

глаза. Взгляд у него был пустым и незрячим. – Октай получит десять плетей. А ты, сын мой, будешь смотреть. Тебе стоит понять, почему нужно беспрекословно следовать нашей воле.

      И он вновь закрыл глаза, погружаясь в себя.

      Сайна расцвела:

      – Стража, позовите сюда палача!

      Принц побледнел.

      – Что, прямо здесь? – прошептал он. – Во время обеда?

      – Вместо обеда! – заявила госпожа.

      Я стоял, сложив руки на животе и сохраняя лёгкую улыбку на лице. Целых десять плетей… Нет, всего лишь десять плетей. Я и не думал оправдываться и что-то говорить в свою защиту – это лишь усугубило бы наказание, и плетей стало бы пятнадцать.

      Наверное, я ещё не всё понимал, поэтому и проговорил:

      – Госпожа, позвольте вопрос. Вы говорили, что если я выполню этот приказ и приведу энергии в равновесие…

      Госпожа Сайна отмахнулась, даже не дослушав.

      – Ты сжульничал. О чём говорить? Или… – она подняла накрашенные брови и звонко рассмеялась, прикрыв рот веером. – Ты что, правда подумал, что я тебя прощу? Ну и глупец же ты, Октай! Тебе всей жизни не хватит, чтобы очистить имя!

      Где-то далеко запели птицы – пронзительно и печально.

      Моя голова была лёгкой и пустой. Я весь был пустым. Осталась лишь оболочка и улыбка, бессмысленная, как вся моя жизнь.

      Появился палач, поднялся в беседку и, выслушав госпожу, коротким кивком то ли поздоровался со мной, то ли велел подготовиться. Я вышел из беседки, повернувшись к императорской семье спиной, опустился на колени и спустил одежду до пояса.

      – Считай, принц, – велела госпожа.

      – Вы же его убьёте! – закричал принц.

      – О, Октай крепче, чем кажется, – прозвенел довольный голос госпожи. – Тархан, начинай.

      Свистнула плеть – и я отрешился от всего. Этот человек на коленях был не мной. Не моя спина содрогалась от обжигающих ударов плети, и не мои руки царапали шершавые камни мозаичной дорожки. Не из моей груди рвались предательские всхлипы, и не по моему лицу текли слезы. Это происходило не со мной. Я был далеко за пределами дворца, в лесу, слушал щебет птиц и любовался бескрайней небесной синевой…

      – Десять, – процедил принц Чан сквозь зубы, и последний удар вернул меня в сад.

      Позволили отдышаться. Позвали Бая. Тот поправил на мне одежду и помог встать. Перед глазами плыли цветные пятна, солнце невыносимо жгло веки, ноги подгибались. Я стоял лишь из-за того, что Бай подхватил меня под руку и держал изо всех сил.

      – Ты всё понял, мой принц?

      Голос госпожи Сайны отдавался в ушах гудением, я с трудом различал слова.

      – Я всё понял, – с отвращением произнёс принц Чан. – Я принц. Я не имею права пренебрегать собой. На мне держится будущее империи. Если вы так желаете, чтобы я воспользовался услугами господина Гармонии, я воспользуюсь. Но как принц я не буду пользоваться чужими вещами. Господин Гармонии станет лишь моим и ничьим больше! Вы согласны, отец?

      Улыбка у госпожи застыла.

      – Нет, я его не отдам.

      – Согласен, –