Кто поверит эху? Часть 1. Возвращение. Светлана Дильдина

спутник остался у двери. Второй стражник, повыше, с лицом грубоватым, вошел, осмотрел комнату, провел рукой по занавескам, на которых алели вышитые пионы, разрисованным узорным ставням, скатерти, висевшему на стене огромному вееру из тростника:

      – Неплохо…

      – Что вы здесь делаете?

      – Мой муж получил разрешение… – волнуясь, проговорила молодая женщина. – Он починил этот старый дом…

      – У него золотые руки – здесь были одни развалины еще месяц назад.

      – Как раз тогда мы и переселились. Нам помогли родичи, теперь они покинули этот округ.

      – На что вы живете? И сколько вас?

      – Еще трое слуг, они в отлучке. Мы намерены заняться торговлей лекарствами…

      – Бумага у вас есть?

      – Конечно, – мужчина с поклоном передал лист. Почерк у писавшего был мелкий, уверенный, изощренные знаки вышли похожими на жуков. – Вот разрешения жить здесь, изготавливать снадобья и торговать.

      – Не нравится мне это, – всмотревшись, отметил высокий стражник. – Командир, возьмем бумаги с собой.

      – Но… – подала голос женщина. Она больше прежнего волновалась, сложив у груди руки с тонкими, фарфорово-хрупкими с виду пальцами.

      – Если они в порядке, вернем через несколько дней. До тех пор никто вас не побеспокоит, – сказал Лиани. Затем стражники покинули дом.

      Глава 3

      – И черные блестящие крыши вдалеке – храм Тао-До, «Под защитой скал», – чуть нараспев говорила маленькая чернокосая девушка, устроившись на подушках внутри крытой повозки

      – Прямо на склоне? Туда тяжело подняться, – вторая девушка рассмеялась, подняла голову и вновь вонзила иглу, склонилась над полотном: на нем змеями изгибались темно-зеленые стебли вьюнка, светлый стрелолист грозился проткнуть тонкую ткань. Дорога здесь была ровной, повозку почти не трясло.

      – На скалах, – кивнула рассказчица. – Стоит и смотрит на реку Иэну. А знаешь ли, что про тот храм говорят? Жил каменщик, который как-то, работая на склоне ущелья, случайно столкнул глыбу на голову медведя. Тот дух испустил, только дух этот каменщика чуть не замучил, все приходил и ревел под окном. Наконец работник пообещал воздвигнуть храм в честь медведя, так и сделал, а сам стал в нем настоятелем. Говорят, на тропе, что ведет к воротам, есть обтесанный валун – вставший на дыбы медведь, и на плите перед ним оставляют сладости, – продолжила рассказчица, и рассмеялась. Платье ее переливалось всеми цветами радуги, гордо посаженная головка и вскинутый подбородок свидетельствовали о том, что прихоти девушки исполняются все до единой.

      – Мне говорили: там, куда ты плывешь, горы выше, и храмы еще ближе к небу, – сказала вышивальщица. – А ты в это веришь?

      – Я верю в себя и свою удачу. Подарила же она мне твое общество!

      – Ох, Тайлин, ты… – вторая девушка тоже не удержалась от смеха.

      – Я же нашла тебя в той глуши. В одиночку уже умерла бы с тоски с этими олухами. Какие здесь дикие места – холмы и кустарник, и так без конца! А ты бы чахла в гостинице на побережье, там и ниток нормальных-то негде