Сбитый автофокус. Александра Сергеевна Солдатова

акое мрачное пространство, которое навсегда оставило след в подсознании, порождая уже во взрослом возрасте дивные сны о путешествиях между мирами.

      Путешествия… Есть такие вещи, о существовании которых мы знаем только со слов, но, незаметно для нас самих, семейная байка встраивается в память как что-то исконное. Таковы Сашины воспоминания о первом приключении: ушла искать родителей, героически преодолевая лестничные проёмы. Ребёнок в спущенных розовых колготках и безразмерной майке стоически карабкается всё выше и выше по ступенькам… В полутёмных коридорах, словно тени, слоняются неприкаянные студенты. Саша заползает наугад в какую-то комнату – в дверную щель просачивается манящий свет лампы. Внутри горбится над учебниками высокий дядя со смешными кудряшками и в сильных минусовых очках, отчего кажется, что между глазами и висками у него небольшие зазоры. Дырявая башка! Дядя улыбается, маленькая чумазая физиономия ему явно знакома. Сажает ребёнка на высоченную кровать, пока не объявится горе-мать. Над кроватью висит мохнатый ковёр, а к ковру пришпилен предмет самых смелых детских фантазий – огромная плюшевая лягушка нежно салатового цвета. Кермит из «Маппет Шоу», как очевидно уже сейчас.

      Ещё сейчас очевидно, что дядя в очках был любовником мамы на протяжении десятка лет. И даже стал отцом Лерки, которая до 16 ничего и не подозревала о своём истинном происхождении… Сестра Саши, по забавному стечению обстоятельств, всю жизнь фанатеет от лягушек.

      Но тогда, за 5 лет до рождения Лерки, кудрявый дядя Дима угощает Сашу кусочком шоколадки и треплет по – и без того растрёпанной! – голове. Саша вмиг проглатывает угощение, дует губки и тянет ручки к игрушке.

      – Хочешь лягуху?

      – Да!

      Дима снимает Кермита и отдаёт на растерзание девочке. И пока та наслаждается обладанием чьей-то чужой игрушкой – о, этот ни с чем не сравнимый восторг! – мама с выпученными глазами носится по этажам общаги и хватает за грудки каждого встречного: «Где мой ребёнок?»

      Наездами Саша живёт у бабушки с дедушкой в Пятигорске, долго, по полгода или даже больше, пока родители в Москве заканчивают учёбу и начинают бизнес. Она помнит тугой гамак под яблонями, где можно валяться часами и ни-че-го не делать, пока не позовут есть шашлык. Однажды Саша так долго пялится в летнее небо, что в глазах начинают плавать солнечные пятнышки, которые, как ей тогда кажется, складываются в лицо Бога. Он смотрит на неё с небес и улыбался. «Ба, я видела Бога!!!» Бабушка часто читала Саше детскую Библию в голубой обложке и с картинками – долгое время это была любимая книга. На втором месте был жёлтый сборник Агнии Барто, выученный наизусть к третьему дню рождения. Почему-то тот праздник бабушка называла юбилеем. Саша знала, что на юбилей должны приехать родители и готовилась очень старательно. Жёлтая книжка пришла в большой коробке от мамы из Москвы. Ездили на вокзал, чтобы тайком забрать посылку у проводницы поезда. В коробке, кроме книжки, прятались конфеты с карамельной начинкой, Барби, бархатное красное платье и открытка. В конце открытки красивым почерком с завитушками стояло «Целую!!!». Но мама почти никогда не целовала, а только оставляла завитушки на бумаге.

      Однажды, когда Саше было уже шесть, мама прилетела и поцеловала по-настоящему. Мягкая, в коричневой норковой шубе, похожей на огромное волосатое платье, пахнущая чем-то невыразимо прекрасным, не встречающимся в природе… Она повела их с бабушкой в роскошный ресторан, где вместо стен были аквариумы с экзотическими рыбками. Завороженная девочка гуляла по ресторану, рассматривая подсвеченных рыб, как вдруг услышала возглас бабушки из-за столика: «Не может быть!». И хотя Саша ещё не знала, что означает это загадочное мамино «я беременна», на неё буквально пахнуло счастьем, а значит, нужно было крикнуть «ура» как можно громче, чтобы услышали все до единой рыбы, и обнять маму как можно крепче.

      Про папу помнятся только чужие истории – и все почему-то роковые. Ну, например, когда Саше был годик, кто-то угостил её мандаринкой, а долька застряла в горле, ребёнок начал краснеть и задыхаться. Папа, не долго думая, схватил дочку за ноги и хорошенько потряс – злосчастная мандаринка выскочила, жизнь была спасена. Ещё говорят, папа ронял двухлетней Саше на голову гитару. А ещё, что папа с мамой как-то учили девочку летать: то есть приподнимали над землёй за руки и раскачивали, словно на качелях. Но в один из таких полётов что-то пошло не так, ручка выскользнула, и у дочки случился вывих плеча, возили в травмпункт. Другой раз к тому же врачу Саша попала после того, как папа взял её на склад. На складе было классно: пахло новенькими тюбиками и косметикой, а из коробочек с краской для волос можно было часами складывать самые невероятные архитектурные композиции. Но в тот день на ребёнка упала тележка, гружённая товаром. И, стой Саша чуть-чуть иначе, возможно, не дожить бы ей до трёхлетнего юбилея. А так только отделалась ушибом пальчиков.

      Папу Саше было жалко. И тогда, когда он, испуганный до слёз, вёз её на такси к врачу после случая на складе. И много позже, когда узнал, что Лерка не его дочь. Вскрылось случайно – сестре определили группу крови. Девочка от родителей с первой и четвёртой группой никак не могла иметь четвёртую, однако же имела. Уже после этого последовали скандалы-истерики,