Четыре лица. Владимир Андерсон

он заметил всего два корабля, двигавшихся в сторону порта, что было донельзя мало – обычно таковых кораблей насчитывалось больше двух десятков. Ему не хотелось думать о том, что торговля с Соколиным Ударом идёт на спад, но в том же время он прекрасно знал, что со временем они спрашивали одно только оружие: разного рода топоры, мечи, арбалеты, а особенно их интересовали осадные орудия требюще и мангонель, которые царство Кресси не торопилось им продавать.

      Он сам хорошо знал, на что способна мангонель. Её заряжали бочкой, начинённой нефтяными маслами, а на дно прокладывали порохом, и при ударе об землю происходил взрыв, разбрасывающий подожённую субстанцию во все стороны. И в открытом пространстве такой заряд вполне мог убить и ранить до сотни человек, а если выстрел приходился на какой-то объект, будь то корабль или дом, то погибнуть могли все, кто в этот момент оказывался внутри. Ксандр видел нечто подобное, когда лично принимал участие в операции против подкальмарских пиратов, пытавшихся терроризировать торговцев к югу от самого Кальмара. Тогда одна из бочек, пущенных по вражескому флоту, попала прямиком во флагманскую трирему, отчего в считанные минуты там разгорелся такой пожар, что не все даже успели попрыгать с него в воду. И крики, поглощаемых пламенем моряков, потом ещё долго раздавались у Ксандра в ушах.

      Кто-то говорил, что надо продавать Соколову Удару всё, что ни попросят. Что это, в целом, союзники. Что у Кресси и так достаточно врагов. Что плохого в этом ничего не будет, это только повысит безопасность этого региона. Но в Сенате было достаточно лиц, которые говорили о том, что не хотят спонсировать никакую войну, что стоит продавать лишь ограничено, что столько тяжёлое вооружение может привести к чему-то непоправимому, и что вообще вся эта торговля оружием не очень хорошо выглядит для некоторых стран по другую границу Соколова Удара.

      И пока шли все эти споры, то весь результат, который выходил, так это полное падение торговли – в Соколином Ударе начинали складировать в надежде на будущие удачные обмены своих товаров на оружие, а с нашей стороны только и делали, что ждали, пока ситуация с Красной Горой хоть насколько-то станет предсказуемой.

      Ксандр услышал шаги кого-то, кто с тяжёлой одышкой поднимался по ступенькам к нему. Самая верхотура башни была по сути пятым этажом, и кроме восьми застеклённых окошек в разные стороны с приставленными к ним лавками и лестничного проёма посередине, здесь больше ничего не было.

      Из проёма показалась голова его помощника Фредерика, немного полненького, бородатенького, а от того весьма позитивно и мило выглядящего человека:

      – Ксандр… Сюрприз для тебя.

      – Что там? Талый мёд что ли подвезли?

      – Нет. Языка… Из Красной Горы. Ты любишь с такими беседовать… Его соколовцы, говорит, взяли, конвоировали, он сбежал… А получилось, что к нам.

      С виду казалась уже очень интересная история. Где мы, где Красная Гора. Как так надо сбежать от соколовцев, чтобы в итоге попасть к нам?

      – Иду. –