Хранители. Владарг Дельсат

так что мне отдают паспорт, пожелав счастливого полёта. Ну, думаю, в полёте ничего и не случится. Вот что интересно: а бумага Аненербе настоящая? Наверное, да, смысла-то её подделывать…

      Лилия Найдёнова

      По-моему, муж сошёл с ума, или же кореша подлили ему что-то странное. Эти сутки были самыми страшными за всю мою жизнь. Дело даже не в том, что он меня ещё раз избил, отходив проводом за то, что я как-то не так, по его мнению, стонала, но ведь он весь день и практически всю ночь с меня не слезал! Ни поесть не давал, ни помыться, ни, пардон, в туалет сходить! И всё это с рыком, с яростью…

      Утро я встречаю в ванной, где просто заперлась от ставшего очень страшным Сергея. Осмотрев себя в зеркале, понимаю, что выгляжу как жертва насилия, да и от тигра мало отличаюсь – в смысле такая же полосатая. А ещё я очень боюсь Сергея. Очень-очень. Желание убежать и спрятаться просто невыразимое, поэтому я и запираюсь в ванной. Ну и смыть с себя всё нужно. И поплакать ещё.

      Что мне делать? Я такого не переживу, абсолютно точно. Я и сейчас-то не уверена, хочу ли жить. Одно дело – ноги раздвинуть, когда ему надо, а совсем другое – вот так. Не сдержав мучительный рвотный позыв, склоняюсь над унитазом. Надеюсь, я хотя бы не забеременею, никакому малышу видеть, что такое делают с мамой, я не пожелаю. Может, убежать? Так найдёт же! Или же просто сдохну под забором, потому что никому я не нужна. Красивая девка, и только. Украшение панели, тьфу!

      Через дверь слышу, как звенит его пейджер. Спустя несколько минут до меня доносится забористый мат. Входная дверь хлопает, и я понимаю – он ушёл. У меня есть передышка для того, чтобы подумать. Чтобы вдохнуть, выдохнуть и поплакать. Раз он ушёл, то бить за слёзы, как давеча, никто не будет.

      Осторожно выползаю из ванной, понимая, что двигаться могу очень ограниченно. Но нужно хоть чего-нибудь поесть, а там и подумать можно. Мне очень надо подумать, что делать, потому что второй раз я такой марафон боли просто не переживу. Мне и сейчас-то жить не хочется, хотя и нельзя о таком думать. Но так – точно нельзя. Дело не в том даже, что я так не хочу жить, а в том, что Серёжу я теперь боюсь.

      Зайдя в кухню, вижу забытый мужем пейджер. Интересно, что его так возбудило? Заглянув в последние сообщения, я перечитываю написанное трижды, затем роняю прибор и опускаюсь на пол, чтобы поплакать. Да, теперь я понимаю, почему он так озверел… «Серый, Лильку после возбудителя в водке не затрахал?» – гласит короткое сообщение. Вот чего он так озверел, оказывается…

      Хорошо известный, кстати, факт – нельзя афродизиаки алкоголем запивать. Когда у Серёжи проблемы были такие, что и не вставало, я внимательно этот вопрос изучила. Спиртное вместе с возбудителем вызвало у него реакцию не только возбуждения, но и бешенства. Значит, он помчался мстить, а потом извиняться приедет. Вот только готова ли я принять извинения от того, кто сутки показывал мне лик бешеного зверя? Кажется, во мне что-то сломалось, потому что я просто ничего не хочу, даже