Любовь расширяет вселенную. Павел Вячеславович Славин

Рядом стоят еще несколько небольших домишек, но похоже, что там никого сейчас нет. Нет машин, нет собак – странно, но по всей видимости, нас не собираются ни встречать ни прогонять.

      Ты подходишь к деревянной двери и толкаешь ее. Она со скрипом сдвигается с места, но застревает, уцепившись рассохшейся доской за бугристую землю.

      – Ну, что стоишь? Я хочу туда! – весело кричишь ты.

      Рассудок, шевелящийся во мне, стремится удержать… но я понимаю, что не хочу перечить. Мне нравится быть твоим большим защитником, тем, кто сломает для тебя эту дверь и проведет тебя куда ты хочешь. Я мощно наваливаюсь плечом на створку – и дверь, пропахав борозду в земле, открывается.

      Мы входим внутрь.

      – Здо-орово! – тянешь ты, осматриваясь.

      Это зерновой амбар, большой склад, где за дощатыми заграждениями навалены целые горы пшеничного зерна. В воздухе стоит запах муки и нагретой соломы, жарко… Солнечные лучи проникают через худую крышу и косыми полосами прошивают кружащуюся пыль.

      – Здорово… – повторяешь ты. – Правда ведь, здорово?

      – Да, – отвечаю я, улыбаясь. Я тоже никогда не бывал в таком месте.

      – Здесь так романтично. С детства мечтала попасть в такой амбар вместе с парнем.

      Я смеюсь.

      – С любым парнем?

      – Ну уж нет! Только с любимым!

      Ты вдруг тесно прижимаешься ко мне, и я вижу прямо рядом со своим лицом твои блестящие, потемневшие в тени амбара глаза.

      – Ты ведь тоже об этом сейчас подумал? – шепчешь ты. – Правда? Да?

      Это правда, я действительно об этом подумал. Я смотрю ей в глаза, и сердце начинает биться в предвкушении.

      Мы идем к ближайшей зерновой горе, и я вдруг подхватываю тебя на руки. Ты вскрикиваешь, хотя этот крик больше похож на стон удовольствия; и твои руки сразу же начинают гладить мою спину. Ты смотришь на меня, и я вижу, как ты быстро облизываешь внезапно пересохшие губы.

      Раздается удар грома – уже близко. Солнечные лучи движутся в пыльном воздухе. Я часто дышу…

      – Поцелуй меня, – шепчешь ты, почти неслышно, одними губами. – Быстрее! Ну?!

      Я захожу на вершину зерновой горы, держа тебя на руках. Ноги проваливаются в зерно, я с трудом удерживаю равновесие. Но в то же время мне кажется, что я – мифический титан, и что нет предела моей силе.

      – Ну давай, что же ты медлишь?! – снова подгоняешь ты, и я чувствую, как твое тело волнообразно изгибается у меня в руках.

      Во мне разгорается какое-то первобытное чувство. Я бесцеремонно бросаю тебя в зерно. Опускаюсь сверху и резким движением, ухватившись за бретели, разрываю твое светлое платье.

      Ты снова вскрикиваешь – на этот раз уже в полный голос, громко и дерзко. Твои руки хватают меня за плечи, подтягивают меня к твоей груди, нетерпеливо срывают рубашку…

      И вот снова раскатисто гремит гром. Ему отвечает размеренный как будто барабанный бой, переходящий в низкий гул – сперва слабый, затем набирающий силу. Все громче и громче. Весь мир погружается в этот победный гул, и его звук заглушает даже твой