Ты и только ты. Лилия Хисамова

сестрёнку из рук чудовища.

      – Не смей! Она больна! Убьёшь!

      Я бегу по тёмному коридору и в панике колочу кулаками во все двери.

      – Помогите! Помогите! – кровь хлещет из носа. Я захлёбываюсь, но не останавливаюсь ни на секунду. На мой истошный ор выбегают соседи. Жуткое зрелище окровавленного и избитого ребёнка их пугает. Женщины хватаются за сердце.

      – Рафаэль, что с тобой случилось?

      Не могу говорить, боль прошибает от макушки до пяток. На ногах еле стою. Только рукой показываю на нашу дверь.

      Народ сбегается на шум в комнате. И я плетусь, как могу. Нехорошее предчувствие подступает комом к горлу.

      Все вдруг разом замолкают. Шум исчезает. Мир как будто погружается в вакуум.

      Как калека, ковыляю на ватных ногах и замираю у порога. Мать лежит вся в крови на диване, лица не видно. Одно сплошное месиво. Сестра у неё на руках. Тоже не шевелится и почему-то больше не плачет.

      А рядом отец стоит.

      И у него кровь. На одной руке. Вместе с ножом, с которого стекает красная вязкая струя. Прямо на Машкину любимую куклу.

      Не понимаю, что произошло.

      Вдруг чьи-то сильные руки подхватывают меня и резко поднимают в воздух. Силой упирают мою голову в мягкую грудь.

      – Не смотри, – шепчет трясущимся голосом.

      – Унесите ребёнка отсюда! – кто-то истошно верещит.

      – Мама, – я пытаюсь повернуться, чтобы вновь взглянуть на неё, но та же рука продолжает удерживать меня и не даёт этого сделать.

      Дерьмовое детство сделало меня на бошку тронутым. Внутри меня чёрная дыра, поглощающая всё живое. Ни эмоций, ни чувств. Одна пустота.

      Но бывают моменты когда она исчезает.

      Видя чужую боль, я забываю о своей собственной, на короткий миг мне становится спокойно.

      И вот тогда я оживаю…

      Постукивание кубиков льда в стакане возвращает меня в реальность. Выпиваю остатки воды залпом. До слуха доносится звук мягких шагов в комнате.

      Девчонка уже здесь!

      С железным спокойствием ставлю стакан обратно на стойку и поворачиваюсь, чтобы взглянуть на неё.

      Глава 8. Ева

      Зрачки постепенно расширяются, и я привыкаю к мраку. Замечаю, что блеклое освещение имеется лишь у барной стойки. Вглядываюсь в темноту и вижу силуэт высокого мощного мужчины. Он стоит ко мне спиной на противоположной стороне комнаты у той самой стойки.

      Понимаю, что мы с ним здесь одни. На его территории. В загородном доме. Вдали от привычной мне жизни. И, кажется, от всего мира. Такое чувство внушает темнота вокруг.

      Мужчина резко оборачивается. И в полной тишине мы впервые смотрим друг на друга. Секунды тянутся медленно, воздух наполняется невыразимым напряжением.

      Приглушённый свет не даёт мне четко разглядеть его лицо. Оно находится в тени, но я интуитивно чувствую, что смотрит он прямо на меня. Глаза незнакомца буквально прожигают меня насквозь.

      Моё сердце едва не выпрыгивает из груди от внезапно возникшего волнения.

            Раф – высокий,