Сердце серебристого оленя. Ксения Пашкова

не знаю. Обычно такая стажировка длится пару недель, но иногда… все идет не по плану.

      – Что это значит? Ты можешь задержаться на месяц или два?

      – Если все пройдет хорошо, я могу остаться там насовсем.

      – Как это? Ты уедешь и не вернешься? Я тебя больше не увижу?

      – Эй, я же еще никуда не уехал, – напомнил Лука, но это не могло изменить зародившегося в сердце чувства скорой разлуки.

      Я размышляла о том, будет ли его переезд считаться потерей, и вправе ли я говорить, что лишилась друга, если он продолжит жить в трех тысячах километров от меня.

      – Не расстраивайся раньше времени, – велела мне мама, когда я за ужином пересказала ей разговор с Лукой. – Думаешь, его там прям ждут с распростертыми объятиями? Съездит, посмотрит город и вернется к тебе под бок.

      – Ты не права, – возразила я, отпив клюквенного морса. – Его место среди лучших.

      – Твои слова да Богу в уши. Авось забрал бы тебя с собой.

      – Да, мам, я же вещь какая-то.

      – Не придирайся к словам, ты прекрасно поняла, о чем я.

      – Не-а, – покачала я головой, – я тебя вообще редко понимаю.

      – Я о том, что из вас получится отличная пара, – заявила она, и я поморщилась. – Что ты кривишься? Будто сама не знаешь. Вы же как неразлучники, постоянно вместе. Я только и слышу: «Лука то, Лука се». У тебя потому с учебой и не ладится, что ты не о том думаешь.

      – Как скажешь, мам, – фыркнула я, поражаясь тому, как однобоко она мыслит.

      – А что насчет его семьи? – продолжила она. – Они поедут с Лукой, если ему придется переехать?

      – Он еще никуда не уезжает.

      – И все же. Его отец живет в тундре. Вряд ли он переберется в большой город. И я немного общалась с его матерью. Мне показалось, что она сильно привязана к этому месту.

      – К чему ты ведешь, мам? – устало уточнила я.

      – Лука будет там совсем один. Ему точно не помешает твое присутствие.

      – Пожалуйста, скажи, что ты это не серьезно.

      – Конечно, серьезно. Я пытаюсь устроить твою жизнь, если ты не заметила. Что тебя ждет, если ты останешься здесь, да еще и без должного образования? Страшно представить, Полли. Я даже думать об этом не хочу.

      – Если тебя так пугают необразованные люди, зачем ты вышла замуж за папу?

      Она ощетинилась и едва не стукнула меня ложкой по лбу, но вовремя взяла себя в руки. Заправила редкие русые волосы за уши, откашлялась, подняла голову и фальшиво улыбнулась. Так она показывала, что у нее все под контролем, но я-то знала, что это и близко не так. Развод превратил ее в нервную, грызущую ногти женщину, в которой с трудом угадывалась моя прежняя мама.

      – Есть такая штука, Полли, – проговорила она, сощурившись, – называется любовь. Когда Лука позовет тебя с собой, не упусти свой шанс.

      Мы редко ссорились, хотя наше общение состояло из противоречий. Мне всегда было что ответить, и я точно знала, как выиграть в затеянном мамой споре. Она называла меня разумным подростком, и я старалась соответствовать этой характеристике.