Навсегда моя. Дарья Белова

бы окончательно свести с ума моего парня – Ваню.

      На мне черные чулки с кружевной резинкой, пояс, непростительно открытые стринги и кружевной лифчик. А еще высоченные каблуки, на которых ну очень сложно даже стоять.

      – Офигенно. Уже представляю глаза твоего Ванечки, когда он увидит тебя в таком… наряде.

      Мы смеемся синхронно. Но мне страшно. Очень страшно. Я собираюсь сделать сюрприз своему парню – подарить ему себя.

      На его день рождения уже была попытка близости, но я струсила. Убежала прямо из-под… него.

      Вторая попытка была после успешно сданного первого экзамена на сессии. Стресс был позади, и я снова решилась… Но также не смогла. Какой-то блок в теле. Как только Ваня пальцами касался кромки трусов, меня скручивало от почти животного страха, и я не могла расслабиться ни на грамм. Каждая клетка словно была покрыта стальной оболочкой.

      – Сашка, а вдруг я опять, ну, того? Сбегу? – заламываю пальцы от волнения. Дурная привычка.

      – Тогда накати для храбрости!

      – Ты что? Это же первый раз. Я хочу его запомнить, а не восстанавливать по кусочкам. Да и неправильно все это.

      – Вот ты скучная, Ольшанская. Пару глотков вина действует и как успокоительное, и как обезболивающее.

      Отхожу на своих ходулях к окну. Снег валит такой, что не вижу даже ворот дома. Именно сегодня, когда я все-таки решилась на такой шаг, погода будто настроилась против меня.

      Волнение и так запредельное, теперь еще думать о том, как бы вовремя добраться до квартиры Вани.

      Я выкрала у него ключи, сделала дубликат и теперь хочу пробраться в его квартиру по-тихому и ждать парня в таком образе там.

      – И вот. Если у твоего Ромео от такой красоты кровь прильет только к одному органу, ты уж не забудь про защиту.

      Сашка протягивает мне упаковку презервативов, а я позорно краснею, потому что в жизни их не держала.

      – Они ребристые. Первый раз, конечно, не верх экстаза, но вдруг получится что-то приятное получить.

      – Сашка!

      Краснею еще пуще. Щеки горят, не притронуться. Вот черт. Мне сейчас нужно мимо родителей пройти, как-то свой уход объяснить. А если выйду к ним такой красной, вопросов не избежать.

      Удружила, блин.

      Надеваю поверх комплекта теплый свитер с горлом, натягиваю джинсы с высокой посадкой. Полосочка от стринг противно впивается в попу.

      – Косметику не забудь. Я тут тебе собрала все.

      Санька протягивает мне косметичку: тушь, тени, яркая помада, небольшой флакончик духов, смазка…

      – Господи, а это что?

      – Где? – она и правда не понимает, что ль?

      – Вот, тюбик.

      Шурка закатывает глаза. Она более продвинутая, чем я. Ну, и в выражениях не стесняется.

      Иногда чуть завидую, например, вот в таких вот ситуациях. У меня при взгляде на эту… смазку ком в горле размером с земной шар образуется, а Сашка вертит тюбик в руках, открывает его, выдавливает каплю на ладонь.

      – Аленка, это смазка. Иногда необходимо.

      Закусываю губу. Стоит ли спрашивать ее, зачем она необходима? Пожалуй, загуглю в такси.

      Собираю обратно все в косметику. И, кхм, смазку тоже.

      – Ну что? Идем? – Санька потирает ладошки. Ей, конечно, интересно.

      Для нее это приключение. Меня же от волнения тошнит, желудок сводит от напряжения, и голова гудит как протяжный гул теплохода.

      Спускаемся по лестнице и обсуждаем учебу. Это, разумеется, для прикрытия. По плану мы с ней садимся в такси, Саню завозим к ней домой, я же еду к Ване.

      – А вы куда? – мама стоит уже на пороге, глаза прищурила, пристально изучает.

      Я могу ей доверить многое, почти все мои секреты, но вот этот… не могу. Это уже что-то мое. Совсем мое.

      – К Саньке. У нас семинар сразу в начале семестра. Говорят препод очень строгий. Хотим начать готовиться.

      Сердце стучит и вот-вот вырвется прямо к маме в ладони. Мне кажется, она чувствует все. Еще именно поэтому мне тяжело скрывать правду.

      – Хорошо. Во сколько вернешься?

      Облизываю губы, сглатываю скопившуюся слюну. Горло сухое от стресса, дышать тяжело, словно астма опять вернулась, и я начинаю задыхаться.

      – Ой, так мы же с ночевкой ко мне. Что туда-сюда по такой погоде мотаться? – Шурка приходит на помощь.

      Выдыхаю. Не знаю рано или нет, но я правда чувствую, как легкие раскрылись. Путь воздуха в мои легкие свободен.

      Мама кивает. Целует в щеку, и мы пулей вылетаем из дома. Такси уже ждет нас. Шустро занимаем заднее сиденья и одновременно переглядываемся.

      – Кажется, получилось.

      Улыбка. Еще шире. Совсем широкая. И мы начинаем смеяться.

      Чтобы я без нее делала? Без Сашки своей? То комплект поможет выбрать, то смазку, то прикроет полуголый зад.

      Подруга выходит недалеко от Ваниного дома. Она ведь живет