Театральный писатель. Григорий Александрович Быстрицкий

ед вами седой, лысый старик за солидным письменным столом красной кожи с золотыми орнаментами насилует клавиатуру мощного компьютера DELL с большим экраном с целью ворваться в театральный проект фестиваля «Россия» на ВДНХ.

      Куратор проекта пригласил простых, в смысле не театральных, людей, «чья добросовестная работа оказывает огромное влияние на общество». Предполагалось, что и в ординарном труде есть своя романтика, и если граждане вспомнят хорошие истории, некоторые из них могут послужить основой для «большого художественного высказывания», которое в свою очередь выльется в моноспектакль. Всего творческой командой будет отобрано 12 историй.

      ГАЗ понял, что кого-кого, а охотников порассказать интересные истории наберется в сотни тысяч раз больше, чем профессиональных театральных придумщиков, и что конкурс ожидается огромным. Пусть не все узнают о проекте, но в стране мечтателей и писателей всегда найдется пара десятков миллионов соблазнившихся таким ТЛГ-объявлением. Поэтому приемную комиссию, куратора или кто там у них будет ворошить всю эту виртуальную макулатуру… надо крепко удивить ХОРОШЕЙ историей.

      Насчет добросовестности и огромного влияния своей трудовой деятельности на общество ГАЗ не сомневался. Куратор, правда, коварно добавил «и чей труд порой недооценивают», но опытный руководитель на эту удочку «меня, мол, в свое время плохо ценили, так хоть на выставке достижений народного хозяйства исправьтесь, пока не поздно», на такой крючок ГАЗ не попался. Да и незачем, за сорок лет работы за Полярным кругом и открытие массы месторождений нефти и газа он был вознагражден достаточно.

      Хорошая история, способная пробить проход к сцене сквозь толпы конкурентов, выглядела так: «В 1953 я уже умел читать. Хорошо запомнил, как в марте, оставив на минуту своих любимых героев, в «Пионерской правде» увидел большой портрет Сталина и жирными буквами «ОТ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА…». Был рабочий день, понедельник, отец пришел на обед с этой газетой, собрался что-то сказать, но увидел меня и снова как-то странно замолчал. Днем раннее он также из-за меня осекся после объявления с порога «Наконец-то!». Я на всю жизнь почему-то запомнил дату на газетном номере – пятница, 6 марта 1953 г. и рядом, через звездочку – Цена 10 коп.

      Дело было на севере Тюменской области, куда газеты доходили с опозданием. Мы там жили, потому что отец руководил буровой партией и искал газ и нефть. Потом он открыл первое за Уралом месторождение, с которого началась известная на весь мир история огромной нефтегазовой провинции.

      Позже я узнал много подробностей того периода и понял, почему отец, прошедший всю войну штурман авиации, так необычно реагировал на смерть вождя. Он стал большим начальником в Главтюменьгеологии, и когда пришла пора мне выбирать место работы, без колебаний отправил меня в геофизическую партию на север п-ва Ямал.

      Я проработал за Полярным кругом сорок лет и участвовал в открытии многих месторождений. Но главная моя история, это когда зимой 1969 мы начали работать в районе фактории Тамбей, на геологических картах было все белое, а сегодня там построен огромный комплекс для сжижения газа и его отправки по Северному морскому пути».

      Знаменитых актеров – исполнителей главных ролей, упомянутых в анонсе, ГАЗ конечно знал, но для правильного воплощения своего образа на сцене выбрал не названного куратором народного артиста Алексея Шейнина.

      ГАЗ уже видел этого блестящего актера в образе себя на сцене ВДНХ, слышал овации участников, которые чего только не наловчились изобретать и производить, принимал признание широкой публики, а также поставивших моноспектакль театров. Подобно пьесе юного Радзинского о стюардессе, их с куратором художественное высказывание включили в репертуар сотен драматических театров. Вспоминалось, правда, что перед триумфом Радзинского нещадно поливали за влияние его развратной пьесы на количество разводов и абортов в неокрепшем обществе. Разные номенклатурные деятели тогда бурно возмущались и топали ногами на совсем еще мальчика, посмевшего со своей гнилой моралью посягнуть на высокое звание советского драматурга.

      И не зря такое вспомнилось нашему совсем уже не мальчику. Своя Фурцева и даже две, в образе жены и дочери, черство прервали полеты его фантазий, заявив, что история его совсем нехорошая и никуда не пройдет. Во-первых, сказали домашние критики, у тебя как-то неясно и неприлично вылез Сталин. А его сегодня ругать нельзя. А во-вторых, вообще все намешано как в салате оливье. Салат, как ты помнишь, был изобретен в здании на Трубной, а твой куратор из театра, который на совсем другой улице.

      За Сталина ГАЗ не переживал, у них давно установились ясные отношения, в которых было три основных направления: факты, предположения, бизнес-оценка строек.

      С фактами сложилось трагично: Дед со стороны матери, родной дядя – высокий военачальник со стороны отца, были расстреляны. Деда репрессировали в должности министра путей сообщения Украины. Его арестовали на работе, на квартире произвели тотальный шмон и выселение семьи из правительственного дома, справок и свиданий не дали. Он просто пропал без вести. На дядю в марте 1958 пришел документ – СПРАВКА по форме № 30. В ней сообщалось, что «приговор Военной коллегии от 23 декабря