Неисправимый бабник. Книга 2. Василий Варга

совсем иначе, в нем было бы столько поэзии, столько смысла, а я человек скромный, к тому же контуженный, но я все равно предан коммунистической партии, делу Ленина и мировой революции. Вы мне только скажите, когда прозвенит звонок, а то я совсем его не слышу, особенно в последнее время. Товарищи! Надежда Константиновна – боевой товарищ вождя мировой революции…

      – Звонок, прогремел звонок! – сказал кто-то громко.

      Данилов приложил ладошку к правому уху:

      – Звонок? На самом деле? Хорошо, что вы мне сказали. У нас еще партийное собрание нашего факультета. До свидания, товарищи! К следующему разу – «Речь Ленина на третьем съезде комсомола». Прочитайте, а понравившиеся фразы выучите наизусть.

      Данилов вышел в пустой коридор. До звонка оставалось еще десять минут, но он больше не возвращался в аудиторию, а пошел к себе на кафедру готовиться к выступлению на партийном собрании.

      «Какое духовное убожество, – подумал Витя, с трудом сдерживая эмоции, просившиеся наружу. – Говорят, наш диплом об окончании вуза в странах Запада никто не признает. Это правильно. Из всех преподавателей лучшим можно признать Лидию Потёмкину. Она вся ушла в поэзию и рыцарские романы Средних веков. Она и одевается необычно, и на кафедре держится необычно. Лидия Яковлевна – это белая ворона среди остальных серых ворон. Ее не любят, стараются опутать паутиной, затоптать в грязь, строят ей козни, но из этого ничего не выходит: талант у Потёмкиной слишком яркий и оригинальный. Зарубежная литература Средних веков – это кусочек жизни наших далеких предков, что канула в вечность».

      Следующую, последнюю, пару студенты сидели, получив задание у очередного преподавателя, который также торопился на партийное собрание.

      – Я несколько слов, – сказал профессор. – На пятом курсе филологического факультета учится некая Сковородкина. Так вот, эта Сковородкина беременна. Просьба к преподавателям быть к ней снисходительнее. Я уже устал от звонков. Кроме того, ее папа – начальник паспортного стола, он собирается проводить у нас проверку паспортного режима, а у нас здесь нарушений хоть отбавляй. Вы слышите меня, товарищ Данилов?

      – Так точно, слышу. Пущай приходит, я ей все зачеты, начиная с первого курса, выставлю.

12

      Относительный мир в доме Никандра Ивановича продолжался недолго, всего каких-то три месяца. Витя ожидал скандала или скандальчика со дня на день. Однажды маленький скандальчик возник, но был забыт, а повода для более крупного, незабываемого скандала пока не было. Лиза была на сносях. Еще задолго до родов ее отвезли в ведомственную больницу, поместили в родильное отделение, где она наконец родила одного коллективного ребенка, а не троих, как ожидалось.

      Никандр Иванович стал дедушкой. На радостях он не вышел на работу и весь день прикладывался к зеленому змию в домашних условиях. Он все время надевал китель с орденами и по-прежнему не мог влезть в брюки. Они у него не застегивались в районе пупка. Витя, когда вернулся из роддома, под окнами