Грядущая буря. Роберт Джордан

тут она в первый раз разглядела, кто же ее атаковал. Это был совсем не человек – какая-то чудовищная и уродливая тварь; голову покрывала грубая бурая шерсть, толстая кожа на чересчур широком лбу собралась в складки. Глаза слишком походили на человеческие, что рождало отвращение и тревогу, но приплюснутый нос смахивал на кабанье рыло, а изо рта торчали два длинных клыка, как у вепря. Тварь зарычала на Тайли, брызгая слюной, слетавшей с почти что человеческих губ.

      «Кровь моих Позабытых Предков! – подумала она. – Во что мы вляпались?»

      Чудовище было кошмаром, обретшим плоть и выпущенным на волю с неутолимой жаждой убивать. Пред Тайли стояло нечто такое, к чему она всегда относилась как к никчемному суеверию.

      Шончанка накинулась на тварь, отбив в сторону толстый меч, когда клыкастый попытался ее атаковать. Тайли крутанулась, переходя в стойку «Бить по кустам» и отсекла врагу руку у самого плеча. Она ударила вновь, и вслед за рукой на землю покатилась отрубленная голова. Обезглавленный противник запнулся, но, перед тем как упасть, непостижимым образом умудрился пройти еще три шага.

      В лесу раздавались треск и шорох, падали обломанные ветки. С холма Тайли видела, как из кустов и подлеска внизу выскакивают сотни тварей, подобных той, что она сразила, и атакуют центр колонны ее войска. Из-за деревьев в порожденном внезапным нападением хаосе появлялись всё новые и новые чудовища.

      Как такое случилось? Как эти твари сумели подобраться к Эбу Дар так близко? Войска Тайли находились далеко за оборонительным периметром шончан, в тылу, всего в дневном переходе от столицы!

      Тайли бросилась вниз по склону холма, зычным голосом созывая свой эскорт, а из-за деревьев позади нее с ревом и рычанием выпрыгивали чудовищные твари.

      Грендаль лениво восседала в кресле, а вдоль выложенных камнем стен выстроились мужчины и женщины, облаченные всего лишь в накидки из прозрачной белой ткани; каждый из них, преисполненный преклонения перед госпожой, представлял собой безупречный образчик своего рода. От пылавшего в камине огня исходило приятное тепло, и отсветы пламени ложились на кроваво-красный ковер тонкой работы. Вытканные на ковре фигуры юношей и девушек самым причудливым образом сплетались между собой, и подобный узор бросил бы в краску смущения даже самую искусную и искушенную куртизанку. Свет клонящегося к вечеру дня вливался в распахнутые окна дворца, из которых открывался замечательный вид на сосны внизу и сверкающее под солнцем озеро.

      Облаченная в светло-голубое платье доманийского покроя – ей стала нравиться мода этой страны, хотя ее платье было намного прозрачней, чем обычно носили местные жители, – Грендаль неспешно пила сок сладкощетинника. К тому же эти доманийцы слишком уж любили шептать, когда бы сама Грендаль предпочла громкий, от души крик. Она сделала еще один глоток сока. Какой у него необычно кислый привкус. В нынешнюю эпоху этот напиток считается редкостью и экзотикой, поскольку теперь такие деревья произрастают только на отдаленных островах.

      Вдруг