Первая на возвращение. Аристократка в Советской России. Ирина Скарятина

минут остановились перед зданием, где во время войны и революции жили мои родители после того, как покинули свой особняк на Фонтанке, 25. Я глядела на эркерное окно моей матери, где она обычно стояла и наблюдала за мной, когда я каждый день в одно и то же время прибегала из госпиталя. Она видела меня издалека, как раз когда я появлялась из Таврического сада, раскинувшегося между госпиталем и домом, и тогда открывала окно, и махала зажатым в левой руке носовым платком, а правой быстро-быстро совершала в моём направлении мелкие крестные знамения. Будучи уже достаточно близко, я окликала её: "Как дела, Мазз, дорогая?" – и она отвечала: "Иди скорее, Малышка, ты припозднилась", – даже если в тот день я пришла пораньше. И я взбегала по лестнице, а она всегда встречала меня у входной двери. При воспоминании жгучие слёзы внезапно ослепили меня, а затем покатились по щекам и пальто, невидимые для других, потому что было темно и наши лица и одежда и так были мокрыми от снега. Затем, взяв себя в руки и держась за локоть Вика, я проследовала за Катей к парадному входу и поднялась по лестнице к знакомой старой двери из красного дерева, в которую мы постучали и стали ожидать, пока кто-нибудь нам откроет. "А что, если всё это сон, – подумала я, – и никакой революции не было, и я не замужем за американцем, и мы не ищем Татьяну, и сейчас старый дворецкий Пётр откроет дверь, и моя мать выбежит мне навстречу, и мы пойдём в её гостиную, и сядем у камина, и будем пить горячий чай и говорить, говорить обо всём на свете?"

      Вдруг мы услышали шаги по коридору, дверь отворилась, совсем чуть-чуть, и тихий голос спросил: "Что такое, кто вы, чего вы хотите?"

      "Мы хотим выяснить, живёт ли тут ещё Татьяна А.?" – спросила Катя, поскольку я до сих пор слишком сильно дрожала, чтобы говорить.

      "Нет, не живёт", – ответил голос, и моё сердце ушло в пятки: её тут нет, мы никогда её не найдём, и, возможно, она вообще уже мертва …

      "Однако, – продолжил голос, – вы отыщете её в комнате номер семнадцать в задней части здания. Вам нужно пройти через двор, через чёрный вход, подняться по лестнице, и вы найдёте её комнату на первой лестничной площадке".

      "С ней всё в порядке?" – удалось выдавить мне.

      "О, да, – ответил голос, – я видела её только вчера, и тогда у неё всё было хорошо".

      С этими словами дверь тихонько закрылась, и мы вновь услышали шаги – удаляющиеся.

      "Побежали, скорее!" – воскликнула я, и мы ссыпались вниз по лестнице, промчались сквозь арку и внутренний двор к незаметному входу и дальше по ступенькам к двери с табличкой номер семнадцать. В волнении я стала громко колотить в дверь и кричать: "Открывай скорее, Митриевна, моя старая курица из Кёге" (это было нелепое прозвище, взятое из одной из сказок Андерсена26, которым я всегда её называла).

      В следующую же минуту мы услышали шарканье тапочек, затем дверь распахнулась, и там в длинном синем ватнике стояла моя старушка Татьяна, вглядываясь в темноту лестничной площадки.

      "Кто там, кто … возможно ли это?" – запинаясь, произнесла она.

      "Митриевна,

26

От переводчика: Имеется в виду его сказка под названием "Маленький Тук".