Развод. Чужое счастье. Лира Кац

я уговаривала его, он даже пытался выслушать. Соболезновал потери матери, но при этом стал холодным, отдалился от меня. Его не волновали мои слёзы, ведь он решил, что я обманщица.

      Я винила себя в том, что послушала маму и не призналась ему сразу. Я стучалась в закрытые двери, пытаясь объясниться, только он не хотел моих объяснений. Водителя так и не нашли, заочно ему тоже предъявили обвинения. Я знаю, что его искал и отец Кирилла, ведь он ключевое звено во всей этой истории.

      Я много раз давала показания, в том числе и встречалась с адвокатами Литовцевых. Кирилл считал, что я покрываю любовника, а значит тоже причастна. Я устала от всего. Три напряжённых месяцев дали о себе знать. Я полностью погрузилась в Марусю, ведь у неё, кроме меня никого не осталось. Доказывать, что она дочь Бориса, было бесполезным занятием. Тест ДНК провести не смогли, да и у него было завещание, где всё движимое и недвижимое оставлялось сыну от первого законного брака. Маруся оказалась в ещё более худшем положении, чем я. Я не могла её бросить.

      Подсчитав сбережения, у меня была и наличность, и личный счёт, я сняла квартиру на окраине, чтобы сэкономить. Мне предстояло найти другую работу, продолжать лечение сестры, на следующей неделе должна состояться ещё одна операция, которая покажет, есть ли шанс у Маруси. На переливание крови я искала доноров, потому что моя кровь не подходила. Забот хватало выше крыши.

      А когда оставалась одна, то бесцельно смотрела в окно, беззвучно плакала от бессилия, на меня накатывал страх, что я не справлюсь. Развод и отсутствие поддержки Кирилла едва не сломило меня. Я держалась на одном только желании помочь Марусе.

      ****

      – Привет! – она протянула мне альбом. – Смотри, я нас нарисовала!

      На альбомном листе я увидела двух девчушек, жмущихся друг к другу. Мы сидели на каком-то брёвнышке на солнечной поляне.

      – Похожи. – улыбнулась ей. – Угадай, что я тебе принесла?

      – Ммм… Что-то вкусненькое? – она мечтательно закатила глаза.

      – Ага. Кто-то тут мечтал о пельмешках.

      – Ооо, ты сама лепила их? Кри-ис, научишь меня тоже? Мама хотела… но… – она жалобно всхлипнула. – не успела… – успела прошептать перед тем как по её щекам потекли дорожки слёз.

      – Милая моя… Маруся, – обняла её за худенькие плечи. – Всё хорошо, конечно научу. Думаю, она будет рада этому.

      Маруся кивнула, всхлипывая.

      – Я так скучаю… Кристина, скажи, ты же не бросишь меня? Не сдашь меня в приют для инвалидов?

      – Никогда. Никогда, слышишь, даже не думай про это.

      Глава 3

      Я сидела на скамейке у клиники, потерянная и несчастная. Продать обручальное кольцо у меня не хватило смелости. Так же как и серьги. Это память. Память о Кирилле. На меня постоянно накатывало чувство горечи, какой-то безысходной тоски, но я прогоняла их прочь. А сегодня… не смогла сделать этот шаг и вылетела из ломбарда, как метеор. Нужно решиться. Нашей семьи больше нет, так стоит ли держаться за то, чего нет? Вдохнув побольше воздуха,