Авиатор: назад в СССР 6. Михаил Дорин

кто-то в тебя уже выстрелил или пустил ракету.

      Но пока всё спокойно. И сейчас мы духам и дадим сбитых лётчиков, которых они так жаждут. Ещё и отправим наши штурмовые бомбы на парашютах прямо в центр их лагеря.

      – Внимание… паашли! – скомандовал Гусько, и я на счёт «раз», отправился пикировать мимо горной вершины, вставая за Савеличем в строй.

      Заняли мы нужную нам высоту 1200 идеально быстро, а главное – теперь нас прикрывает горным хребет со стороны базы духов. Тут можно со «сварки» или с зенитной установки выхватить смертельную крупнокалиберную очередь.

      – Скорость 1000… обороты Максимал… по команде переваливаемся через хребет и идём в горизонте, – тяжело говорил Гусько, который был, видимо, напряжён не меньше нашего.

      Я вообще ничего не мог бы сейчас ответить. Нервы щекотало. Нас сейчас можно попробовать сбить с чего угодно. Наше единственное спасение – скорость полёта. Вот только вдруг у противника уже есть те самые треклятые «Стингеры»?

      – Внимание! На себя с углом 20°, влево крен 60… паашли! – произнёс в эфир Гусько, и его самолёт устремился вверх, перевалившись в развороте через горы.

      Не стал я мелочиться и взял чуть больше угол набора и разворота, чтобы не потерять из виду Савельевича.

      Лечу буквально за ним по пятам или, как говорится, «сосу крыло». Снизились до 1000 метров, поскольку небольшая перистая облачность образовалась на 1200 метрах.

      – Вышли на боевой, Торос, – доложил Гусько.

      – 206й, догоняю, обороты 98, – сказал я, чтобы за мной тоже немного притормозили.

      – 204й, я Торос. Наблюдаю группу. Впереди перевал небольшой, надо перескочить.

      Я бросил взгляд вперёд и обнаружил в пяти-семи километрах перемычку между хребтами, аккурат на нашей высоте.

      – Войдём в облака, – засомневался Барсов, который шёл позади меня.

      – На счёт «раз-два» ручку на себя, «три-четыре» опускаем, – дал рекомендацию Гусько. – Иии, раз!

      Самолёт замполита вошёл в облако и тут же вынырнул за перевалом. Повторив его манёвр, я снова оказался за хвостом ведущего группы.

      – 208й, на месте, – доложился Паша, который шёл замыкающим.

      Через несколько секунд показались очертания базы. Сказать хотелось только одно – ёптить!

      Даже на такой скорости я разглядел кучу палаток, полос препятствий, автомобильной техники и тьму народа. Вот так банда тут собралась!

      – Цель наблюдаю. Готовность к сбросу, – указал нам по связи Савельевич.

      Целиться тут нет смысла. Ведущий отработает, а мы повторим за ним, выдерживая только интервал.

      ФАБ-500ШЛ летит на парашюте и с земли будет похожа на спускающегося лётчика. После сброса и раскрытия парашюта, происходит выпуск лидера – упредительного устройства, которое висит в 3х метрах от бомбы и при касании этой штуки с землёй будет взрыв.

      – Торос, 204й к работе готов, – запросил разрешения на сброс у авианаводчика Гусько.

      – 204й, я Торос, разрешил работу, после выход влево.

      – До точки сброса 5 секунд. Внимание… сброс! Ухожу влево! –