Скабинея. Надежда Храмушина

стволов, лишь изредка зеленели между ними пушистые ёлки. Пройдя с полкилометра, дорога стала уходить налево, и мы вышли на большую открытую площадку с полуразвалившимися строениями.

      Посреди площадки был деревянный двухэтажный дом, с пустыми проёмами вместо окон. Доски обшивки почернели и выгнулись, придав дому восточный стиль. С крыши некоторые доски сползли, прицеливаясь, словно боевые копья, на непрошенных гостей. Двери тоже отсутствовали, как и пол внутри. Рядом с домом стояла ржавая решетчатая конструкция подъёмника, или клети, как правильно называется лифт для шахтёров. За ней была высокая земляная насыпь поверх какого-то бетонного сооружения с металлической широкой дверью.

      Илья подошёл к подъёмнику и заглянул в него, он подёргал там что-то, конструкция заскрипела, что-то от неё оторвалась и застучало.

      – Подъёмный механизм снят. – Сказал он – И, похоже, там внизу только ствол шахты. Остальное или засыпано, или совсем не разрабатывалось. Наверное, вон та железная дверь, и есть вход в шахту. Только ручки там нет, то есть гостям там не рады, и замок внутренний. Так что попасть мы туда не сможем. Клетью не пользовались. Она прямо новая тут брошена и сгнила от сырости.

      Мы подошли к двери, и Илья внимательно оглядел её. Краска с неё давно сползла, она была коричневая от ржавчины, но даже не колыхнулась, когда Илья постучал по ней. Массивные бетонные крылья-стены отходили от двери, и бетон был настолько на них крепкий, что никакие погодные условия не смогли от него оторвать ни единого камушка. Сверху был насыпан слой земли, примерно метра три, который сплошь зарос густым кустарником.

      – На двери железо миллиметров восемь толщиной, не меньше. Просто космический корабль, а не проход под землю! – Усмехнулся он. – Что там они закрыли такого ценного? И если там что есть ценного, зачем бросили всё?

      – Да, странно. Вход такой серьёзный. – Согласился с ним Сакатов – Может, там драгоценные камни добывали? Уральские самоцветы?

      – Вполне может быть. Так зачем забросили выработку? Обычно, если добыча идёт нормально, месторождение не бросают так. И пустую жилу за таким мощным железом не прячут. Странно всё.

      – Да, странно. – Опять согласился Сакатов – Надо спросить в посёлке. Это же бывший шахтёрский посёлок, кто-нибудь, наверняка, из жителей остался, кто ещё помнит, когда шахта работала.

      – В дом пойдём? – Спросила я, кивнув на деревянное здание.

      – На фига? – Илья пожал плечами – В окна заглянем и хватит. Он вон уже, притаился и ждёт, чтобы кто зашёл. Чтобы погребсти гостя под собой. Чтобы не скучно тут было одному догнивать.

      – Дом – монстр. – Сакатов заглянул в окно – Там абсолютно ничего нет, только мусор. Местные, наверное, всю мебель растащили. Окон же нет. Наверняка, садоводы по теплицам разобрали. Оторвали всё, что можно.

      Мы ещё пошатались по территории, но тут и до нас побывали такие же искатели ни один раз. Поэтому мы отправились обратно, только по другой дороге. И тут мы заметили небольшую деревянную будку, с выломанной дверью, но проём