Сердце Гудвина. Ида Мартин

задумалась. Он явно не производил впечатление депрессивного душнилы и вполне мог оказаться Рощиным, а мог и фейком моих дурацких одноклассниц типа Марго, которые нас с Ксюшей терпеть не могли.

      «И что я, по-твоему, теперь с этим должна делать?» – «Ничего». – «Но ты же писал это с какой-то целью?» – «Я писал, потому что не мог ночью заснуть. И это уже не в первый раз, просто раньше никогда не отправлял. Перечитывал утром и удалял. А сегодня так и не уснул, поэтому отправил». – «Погоди, кажется, здесь есть какое-то противоречие. До этого ты просыпался ради меня, а теперь еще и бессонница, и тоже из-за меня?» – «Ты мне не веришь?» – «Пока не понимаю». – «Можешь не верить. Я не настаиваю». – «Во все остальное тоже не верить?» – «Как хочешь». – «Значит, никакой любви нет?»

      Последнее сообщение он открыл, но зеленый кружок пропал.

      Я внимательно перечитала нашу переписку. Мне понравилось, что отвечал он легко и быстро. Марго так не сумела бы. Я почти не сомневалась, что переписывалась с парнем. Забавно – ему удалось меня заинтересовать. А вдруг это и правда Тим? Кто их знает, этих шахматистов?

      Но даже если нет, то Ксюша права, это самый оригинальный подкат из всех, что когда-либо у меня случались.

      Глава 2

      Шли последние школьные недели, и на уроках старались только те, кому требовалось исправлять итоговые оценки, в основном силы были брошены на выполнение старых егэшных заданий, пробных тестов и заучивание цитат для сочинений.

      Учителя в один голос твердили, что нужно собраться и совершить «последний рывок». Однако учиться до тошноты не хотелось. На улице стояла теплынь, витали запахи свежей зелени, щебетали птицы и расхаживали красивые весенние люди.

      Я мечтала о даче, о поездке на море, о путешествии в Карелию, куда мы собирались обеими семьями в августе. Мне представлялась кристально чистая речка, огромная голубика и высоченные, до самого неба, сосны. А еще в моих фантазиях фигурировали неизвестно откуда взявшиеся ночные прогулки по городу, ранние завтраки в кафе с круассанами, катание на мотоцикле, карусели, танцевальные клубы и горячие поцелуи. После окончания школы мама милостиво согласилась на укорачивание волос, а если поступлю в университет и папа не заупрямится, сделаю себе от локтя до запястья татуировку. Какую-нибудь глубокомысленную надпись на латыни: «Dum spiro, spero» или «Vita brevis, ars longa», а может, наоборот, нечто простое и милое: стайка бабочек на плече, разбитое сердце на лодыжке или черный полумесяц на шее под волосами.

      В университете я наверняка встречу парня, в которого по-настоящему влюблюсь. Но произойдет это не раньше сентября, а сейчас предстояло, собрав волю в кулак, мужественно пережить прекрасный, но предназначенный не для меня, май.

      Однако воля никак не собиралась. Я никогда так не маялась из-за учебы, как в эти чудесные солнечные дни. Темнело поздно, и ночи были такие упоительные, что я, слушая музыку, валялась под открытым окном,