На пороге. Денис Иванов-Ковалёв

Зона сначала подманила меня, а затем чуть не угробила… Приборы говорили о низкой аномальной активности, и я повелся как дурак. Ты понимаешь, что я тогда чувствовал, когда, спустя год наблюдения плотных аномальных стен, вдруг… видишь просвет?

      Михаил не поленился встать и налить уж больно разнервничавшемуся Равлику воды. Тот, приняв стакан, кивнул, осушил емкость до дна в один миг, немного расплескав: руки у сталкера начало подергивать.

      – Нелогичная и непонятная сволочь, – прошептал Сергей, вновь погрузив лицо в ладони.

      Поняв, что сталкер имеет в виду, Лебединский вздохнул.

      – Но дело ведь не в Зоне. А в тебе. В том, как ты ее видишь и понимаешь.

      – Тебе-то лучше знать, – усмехнулся сталкер.

      – Не огрызайся. Я к чему веду… – Медик опустился на прежнее место. – Ты ведь понимаешь, что товарищи могли и до «перестройки» отправиться в центр и не выжить? И кто тогда был бы виноват? Ты? Зона?

      Равлик молчал.

      – Не было бы виноватых. Как и в нашем случае нет. Равлик?

      Взглянув на лекаря исподлобья, сталкер сделал вид, что кивнул, согласившись.

      – Ну, так и?.. – выжидающе протянул Лебединский, повертев кистью.

      – В центр не попасть, – тихо промямлил сталкер в пол.

      Последние слова дались ему особенно трудно, но все же Сергей смог найти в себе силы сказать их:

      – И товарищей моих уже не вернуть. Ты прав.

      – Больше не будешь предпринимать попыток угробиться?

      Ветеран отрицательно помотал головой.

      – И вновь добрый волшебник помогает герою!..

      – Все, закончили сеанс, волшебник… Одежда моя где?

      Медик помог сталкеру натянуть стертые в коленях штаны и втиснуть перемотанную бинтами стопу в ботинок.

      – Тебя Тигель еще хотел видеть, – бросил он уже вслед сталкеру, сдернувшему с вешалки куртку и вышедшему из лазарета.

      Лицо обдало порывом теплого ветра от хлопнувшей двери.

      – Нисколько не изменился за год, – пробормотал Лебединский, прежде чем вернуться к своим делам.

      Равлик зажмурился от яркого света. Голова еще не отошла от лекарств, а потому гудела, как округа от стрекота насекомых. Пустой желудок отзывался режущей болью, распространяющейся волнами по всему телу. Где-то в стороне, судя по звукам, плескалась вода.

      Бескрайним синим полотном протянулось над головой небо, в которое упирались стволы тополей. Между ними зеленели молодые дубки, местами проглядывали монохромные косы берез. Перед деревьями тянулась асфальтированная дорога, отделяемая от пространства возле здания голубым решетчатым забором. Вдоль него в сторону «Заставы» и направился Равлик, припадая на одну ногу.

      Впереди ополаскивал посуду молодой человек, раздетый по пояс. Струи воды, с шипением вырывающиеся из крана колонки, искрились на солнце, как мелкая щебенка со стеклом, усеивающая асфальт.

      – Если ты на обед, то он уже прошел, – с сожалением заявил парень, когда сталкер поравнялся с ним. – Но, может, Тигель разрешит еще. – Мойщик ополоснул кастрюлю, которую затем взгромоздил