Майор Пронин и букет алых роз. Лев Овалов

Шуру. Не прошло и двух лет как они поженились, и Анохин оберегал ее от всяких неприятностей, тем более что она еще кормила дочку. Да и рассказывать-то было нечего, & конце концов все обошлось благополучно.

      Он очень любил Шуру. Она тоже работала на заводе; они познакомились, когда Анохин пришел в цех, и вскоре поженились. Не в пример кое-кому, у них как-то ладилось все в семейной жизни.

      Анохин поиграл с дочкой. Шура накрыла на стол. Потом они поужинали. Потом он решил перед сном позаниматься. Тригонометрия давалась ему нелегко. Анохин положил перед собой учебник и тетрадь. Шура принялась укачивать Машеньку. Вечер заканчивался как обычно.

      И вдруг Анохин услышал легкий треск и звон, точно лопнуло и звякнуло стекло, и у него сразу появилось ощущение, точно мимо него, возле самого уха, пронеслась пуля, – он хорошо знал это ощущение! – да, пронеслась пуля…

      Анохин поднял голову.

      В стене чернела точка, которой днем не было.

      – Ты слышал? – спросила Шура. – Как будто лопнуло стекло?

      Он вскочил и мгновенно подбежал к двери, повернул выключатель и погасил электричество.

      – Что ты чудишь? – воскликнула Шура.

      – Подожди, – сказал он и осторожно подошел к окну.

      Так и есть…

      В обоих стеклах математически точно друг против друга зияли два маленьких ровных круглых отверстия, и во все стороны от каждого из них расходились лучики треснувшего стекла.

      Это были следы выстрела.

      Кто? Кто мог стрелять?..

      – Какой-то хулиган выстрелил в окно из рогатки, – объяснил он жене.

      Анохин подтянул занавеску до самой стенки, так чтобы не было никакого просвета. Потом он повернулся к Шуре и добавил:

      – Лучше не зажигать свет, а то еще раз пальнут из рогатки. Давай ложиться спать.

      – Мальчишка небось давно убежал, – сказала Шура.

      – Я тебя прошу! – промолвил Анохин.

      – Как хочешь, – согласилась она послушно и стала раздеваться.

      В темноте, пользуясь только бледным отсветом фонарей, лившимся с улицы, он взял с полки клей, намазал листок бумаги и заклеил отверстие.

      – Что ты делаешь? – спросила Шура.

      – Заклеиваю окно, – сказал он.

      – Да может, оно только треснуло? – спросила Шура.

      – Утром увидишь, – коротко произнес он и тоже принялся раздеваться.

      Шура вскоре заснула, а сам Анохин лежал в постели и не мог заставить себя даже закрыть глаза.

      В комнату стреляли, стреляли в него, – слова, которые были сказаны ему при отъезде в Россию, оправдывались. Теперь он уже не думал, что сегодняшнее происшествие на улице было простой случайностью.

      2. Ночь в пустыне

      Ох сколько таких страшных ночей осталось у него в прошлом!

      Он лежал в отвратительном душном бараке после тяжелого рабочего дня; соседи по комнате храпели, ругались и стонали во сне, а он не мог заснуть, все думал, думал, вспоминал…

      К югу