Конспекты на дорогах к пьедесталу. Елена Поддубская

прыжки!

      – И что, первая дорожка, в чём проблема? Они пробегут и тебе тоже сразу отдадут.

      – А нельзя было придумать способа попроще, чтобы не бегать с булавками по всему стадиону? – Кашина демонстративно выставила вперёд ногу, затянутую в мягкую ткань адиадаса из ФРГ, упёрла руки в бока и склонила голову.

      Михайлов нахмурился и попробовал добавить в голос металла:

      – Так, первая дорожка, чем вы недовольны?

      – Я не «первая дорожка», я – Ира Кашина, постарайтесь запомнить, – красавица мотнула косой и стала прикалывать номер. Михайлов отступил и выдохнул. Но, похоже, расслабился рано.

      – А можно я приколю это на спину? – прогудела Сычёва, тыча номером преподавателю почти в лицо. – У меня на груди… грудь. И лифчик будет мешать, – девушка рассматривала себя, пытаясь подобрать подходящее место для номера. Студенты, стоявшие вблизи группы, громко захохотали. Со стороны болельщиков посыпались реплики весёлых и находчивых, каких немало было в любом институте.

      – Какая редкость для женщины!

      – Грудь на груди – это понравится Павлу Константиновичу!

      – Лифчик мешает – лифчик сними!

      Тофик Мамедович свистнул, пробуя вернуть ситуацию под контроль. Сычёва, всё так же глядя на Михайлова, тихо переспросила:

      – Так можно или нет?

      Преподаватель от растерянности набрал в рот воздуха и надул щёки:

      – Ну, если ты собираешься бежать спиной, то можно.

      – Нет, бежать я буду грудью, как Людмила Кондратьева, – решила для себя Сычёва, но сделала это вслух, чем вызвала очередную волну гогота и удивления одновременно: до олимпийской чемпионки абитуриентке было как пешком до Манхэттена. Михайлов, беспомощно махнул рукой:

      – Да делай ты что хочешь! − и добавил потише и с сарказмом, − «Людмила Кондратьева». – Увидев, что девушка в кедах поняла его слова буквально и крепит номер на бок, он глянул на свои короткие ноги и добавил: − Хоть на ляжку себе его прилепи. Ну и наборчик! Давай, Тофик, сам тут разруливай. Я на финише, – коротконогий мужчина пошёл прочь, всхохатывая на ходу. – Ещё не поступили, а уже борзеют. Сразу видно – спартакиадницы!

      «Скорее бы закончился этот день», − в который уже раз подумал Тофик Мамедович, глядя в спину коллеге, старше себя всего-то на два года, но такого уверенного в себе.

      Глава 8

      В холле общежития Шумкин встал перед стойкой дежурной вахтёрши и уставился на лестницу, ведущую наверх. Часы на стене показывали девять тридцать утра. Экзамен по специализации уже начался, но Миша знал, что его забег будет не раньше десяти – сначала пропустят гладкие бега, и только потом начнутся дистанции с барьерами. Значит, можно подняться в комнату и минут пятнадцать полежать с задранными ногами. Десятиборец шагнул в сторону лестницы.

      «Не ходи! – остановил его внутренний голос. – Ляжешь, разморит. Вообще бежать не захочешь. Или, чего доброго, заснёшь и опоздаешь!». Он хорошо знал, что умудрялся храпеть даже во время сеансов аутотренинга. Пытаясь оценить, насколько