.

С некоторыми упущениями. Против огня мы бессильны, чем пользовалась в свое время инквизиция. Пока пробудившийся не наполнит первый раз свою чашу силой, причем концентрированной, как в эссенции, он уязвим. Нет, убить его нельзя, но злость начинает разрывать изнутри, разрушая без того пустую чашу, и убивая проснувшегося. С тем, кто уже испил силы это не работает. Даже если чаша опустеет, он будет жить, правда жизнью это назвать сложно, он будет существовать, раздираемый своей злобой и яростью по отношению ко всем, словно сумасшедший будет биться в своей агонии, пока не смирится и не превратится в кусок еле живой плоти, у которой даже нет сил поднять руку. Раньше мертворожденные были такими, даже эпидемии и войны не могли избавить от постоянного чувства голода. А сейчас – одно раздолье. Люди стали изнеженные, ты ему на пальчик в метро наступишь, он внутри уже кипит от ярости, а ты стоишь, кайфуешь, пьешь его силу. Малость конечно, но то тут, то там, уже приятно. А наши девочки, как только не изощряются, такие Санта-Барбары устраивают! Целые семьи под ноль выжимают.

      – А ты как изощряешься?

      – А я никак. Я уже столько живу, что сижу на проценте. Руковожу этим домиком и этой областью, слежу за своими девочками, и получаю удовольствие от жизни.

      – Типа сутенера?

      – Типа него. Только то, что отдают моим девочкам люди, гораздо важнее денег. Хотя и денег у нас достаточно. Ну как, разобралась немного, как у нас каша варится?

      – Немного.

      – Ну отлично, пойдем.

      Мы спустились на второй этаж, в коридоре было около шести дверей, Рем открыл одну из них и сказал:

      – Располагайся, теперь это твоя. – я прошла в уютную комнату, отделанную в стиле шика девяностых годов, а Рем добавил, – Знаю, это совсем не хоромы, но это так, на первое время. Большинство пробудившихся съезжают через пару месяцев, как наберутся опыта и найдут хороший доход. А там уже живут как хотят. Главное, чтобы мне процентик капал.

      – А ты где живешь?

      – Наверху. Там у меня своя уютная коморка, мне из этого дома особо никуда не деться, должность у меня административная, руководящая. Я то здесь, то в церкви, слежу за нашим батюшкой, чтобы пакостей не наделал нам. Меня и пристроили туда для дипломатических целей, хоть батюшка мне не особенно рад. Но у него тоже указание свыше, терпеть меня, вот он и не возмущается. Ладно, отдыхай пока, переваривай все потихоньку, а завтра на чистую голову ещё поговорим. А то у меня ещё дел сегодня куча, не до разговоров с тобой. Ужин в холодильнике найдешь, а в шкафу есть одежда. Не переживай, все новое и чистое. Я поздно приду, заранее сладких снов. Хотя, если хочешь, чтобы они стали ещё слаще я могу и остаться, ты же понимаешь, о чем я? – хмыкнул Рем, сказав надоевшую мне присказку.

      – Нет-нет, я лучше сама буду ответственна за свои сны, спасибо. – ответила я и вытолкала его в коридор.

      Глава 3 «Моя бабушка курит трубку»

      Сны мне снились беспокойные. Они были короткие и несвязные, будто обрывки разных фильмов, вырезанных в длинный хаотичный ролик. Причем лица, мелькавшие