Девушка по имени Дарина. Илья Стейн

Маратик! Как жизнь молодая? Куда это ты бредёшь среди ночи?

      – Здрасте! В городок наш, в райцентр. Ну, а вообще, мне на вокзал надо.

      – Ну, садись, подвезу, что ли!

      Марат уселся на пассажирское сидение, бросил сумку назад и пожал руку Григоричу.

      – А за каким тебе на вокзал, если не секрет? – спросил Шилин, когда они, тронувшись, разогнались до приличной скорости. Старый забугорный драндулет ещё был живчик.

      – Да вроде не секрет…– ответил парень и, чуть подумав, продолжил. – Уезжаю я, Ксан Григорич. Нет мне здесь места…  Хочу жить в большом городе.

      – Ооо, боец! Да ты никак прописку сменить решил? Что, надоело в деревне?

      Молчание.

      – Не, ну ладно! Дело-то твоё, я ж не наседаю… А есть где жить-то? Где работать?

      Ты ж в Майский едешь, поди? Там-то не просто сейчас!

      Марат призадумался: доверить ли этому знакомому свои планы? Открывать ли ему все карты? Ведь если Марата будут искать, то Григорич может проболтаться, а вся идея заключалась в том, чтобы никто не знал, куда делся парень (даже бабка, которая, кстати, была неродная). С другой стороны, может, никому и в голову не придёт спрашивать местного торгаша, что живет на краю деревни. Тем более дружбы как таковой за Маратом и Александром Григорьевичем никогда не водилось. Просто они знали друг друга и приветливо улыбались, здороваясь при встрече. Но парню нужно было выговориться сейчас – освободить накопленные переживания, облегчить сердце, утешить душу перед живым человеком, а не перед призрачной мечтой, Дариной.

      – Ксан Григорич…Ты только никому не рассказывай…

      С этим мужичком вся деревня была исключительно на «ты», ибо он сам желал этого. Не любил «выканий» даже от местных подростков.

      – А что за тайна-то такая? – прохрипел мужичок.

      – Ну, как вам сказать… Я бегу от этой жизни, обрубая концы.

      Марат нервно барабанил пальцами по коленке.

      – А-а, я тебя понял, – засмеялся Шилин, – а бабка твоя знает?

      – Нет. Никто не знает. И ты тоже никому…

      – Я могила, Маратик! Ты парень взрослый, хозяйственный, не пропадёшь! Я так понимаю, что нет смысла у тебя спрашивать – где именно в Майском ты собрался остановиться?

      – Во-первых, действительно, смысла нет, потому как я не скажу, вы это уже поняли. А во-вторых, я еду не в Майский.

      – А куда? – удивленно произнёс Григорич, повернувшись к парню, но в глазах его явно уже мелькнула догадка.

      – В Омск.

      – Ух! Вот это, конечно, в омут с головой!

      Григорич заметил, что Марат призадумался, напустив на лицо прохладу сомнения. Тогда мужик спешно затараторил:

      – Не, боец, если ты что-то задумал, то действуй! Ты взрослый парень!

      Вдалеке показался старый, потемневший от времени, бездыханный торговый центр – первый признак приближения Пироговска.

      – Слушай, ну ты мне скажи, есть, где жить-то? Есть, где работать?

      – Нет, Григорич, я вот как-то… – замялся парень.

      – Э-э, брат, тут дело, конечно, опасное.