Сен-Жермен. Михаил Ишков

что прожил сотни лет, но что можно ждать от безумца, заявлявшего, что был знаком с Иисусом Христом. Он, видите ли, предупреждал «лучшего из людей», что тот плохо кончит. Какова наглость! (Е. П. Блаватская, правда, настаивает, что граф Сен-Жермен всегда отрицал, что лично знаком «со Спасителем и его двенадцатью апостолами и порицал Петра за его дурной нрав»).

      Он никого не напоминает? Скажем человека будущего? Оставим досужие рассуждения о машине времени – пусть этой темой занимаются фантасты. Но все-таки, кто он, граф Сен-Жермен? Так-таки талантливый мошенник? Или человек, который верил в осуществимость легенды о человеке, в великое предназначение каждого из нас?

      Стоит ли задавать подобные вопросы? Есть ли в них смысл?

      Сомневаюсь.

      Куда более ценным является художественное осмысление судьбы такой неординарной личности, попытка выявить подспудные силы, двигавшие его поступками. Вот в чем я уверен – в этом человеке жила искорка неведомого, в нем особенно ярко проявилась неохватная перспектива совершенствования, с помощью которой мы, надеюсь, сможем пробиться к пониманию высшего смысла истории, как формы существования человека во времени. Повторюсь – вопрос заключается вовсе не в том, до тонкостей ли соответствует ли вымысел реальному ходу вещей, все ли связи, поступки, места пребывания соответствуют изложенному в документах. Безусловно, факты есть факты, с ними непозволительно играть в прятки, но все же художественное их осмысление способно дать куда более важный результат, чем пунктуальное соблюдение соотношения были и небыли…

      Его судьба трагична. Особенно тяжкими оказались юные годы. Смерть тоже явилась несвоевременно…

      Часть первая

      Последний из Медичи

      Глава 1

      Граф Сен-Жермен заехал в Экернфиорде[8] в начале июля 1788 года спустя четыре с половиной года после своей смерти. Он направлялся в Париж – дело было срочное, важное, но заставить себя миновать этот провинциальный городок, местное кладбище на задах церкви Святого Николая, где, как следовало из письма Карла Гессенского, его, Сен-Жермена, поместили в могилу, граф никак не мог. Как раз на первом участке – оттуда, писал старый друг, в хорошую погоду просматривается море, паруса рыбачьих и купеческих суденышек, а по ночам виден свет маяка у входа в залив… Так что лежать тебе будет удобно и светло, в конце письма пошутил Карл.

      Граф, прочитав письмо, усмехнулся, сколько лет они знакомы, а тот до сих пор не знает, что Сен-Жермен никогда не любил и побаивался моря. Возможно, с той поры, когда его, семилетнего, везли в Италию в изгнание. Спасали от бдительного ока австрийского императора Леопольда I,[9] желавшего, в конце концов, обуздать норов этого венгерского бунтаря Франца Ракоци. Его, малыша, погрузили на корабль спящим – завернули в плащ и пронесли в каюту. Утром налетела буря, и мальчик проснулся от грохота бьющих в борт волн. С каютой творилось что-то непонятное –

8

Экернфиорде – небольшой портовый городок на юге Шлезвига.

9

Леопольд I Габсбург (1640–1705) – император Священной Римской империи с 1658 по 1705 г. Воспитывался у иезуитов для принятия духовного сана, но после смерти старшего брата Фердинанда (1654) был провозглашен наследником австрийских земель, а также королем чешским и венгерским. Безвольный и вялый он считал себя искренним сторонником мира, но воевал почти беспрерывно. В безжалостном и жесточайшем преследовании венгерских протестантов сказывалась иезуитская закалка.