Необычные письма. Сборник. Николай Владимирович Лакутин

кто меня вчера подвозил до дома? Сказать?

      Между прочим, на "Гелике". Ты себе на такую машину во век не накопишь, а Серёжа вот смог. Да-да, заработал. Сам. И он, если что – в меня влюблён, да! И судя по всему, скоро сделает мне предложение. А ты гуляй с Миланой, да Вероникой. Хоть с обеими разом, мне плевать. Понял?

      Ты свой шанс упустил. Я больше не твоя, и твоей никогда не буду. Так что можешь не стараться.

      Думаешь, я не понимаю? Думаешь, я не догадываюсь, зачем ты стараешься попасть мне на глаза в обществе моих подруг? Да я давно всё поняла. Мне просто жалко тебя. Ты жалок, слышишь?

      Я знаю, что ты постоянно думаешь обо мне и мечтаешь вернуть всё на круги своя, но, знаешь ли, мой милый, извини. Прости – прощай.

      Твоя любимая истеричка больше не твоя.

      Всё. Прохлопал ты свой шанс, балда! Имей мужество, успокойся и забудь, а подруг моих в это не впутывай, они тут не при чём.

      А я теперь с Сережей.

      А ты – балда!

      "отправить"

      Письмо себе.

      Психолог посоветовал написать письмо себе… Пытаюсь. О чём писать – не знаю… Сказано было – просто сядь и начни писать. Не думай ни о чём, оно само всё напишется, а потом просто прочти.

      Сижу уже минут пять, мутызгаю ручку в руке, и смотрю на несколько перечёркнутых строк. Как-то неудачно начал писать… Зачеркнул. Снова начал… Снова зачеркнул. Так же неудачно начал и жить. Но прожитые годы не вычеркнуть из жизни, пока жива память. Всё как-то… через пень – колоду.

      Всех друзей растерял, всех подруг. Все, с кем начинал идти по жизни, все от меня отвернулись. В разное время, но отвернулись. Я всё думал, что дело в них…, теперь вот понимаю, что, наверное, дело было всё-таки во мне.

      А что во мне не так?

      Не знаю. Но попробуем подойти по-другому. Что во мне так?

      Вроде бы руки, ноги, да и голова временами – на месте. Уже есть с чем работать. Но характер…

      Вот! Вот из-за своего нескладного характера моя жизнь всегда и была насыщена бедами различной глубины.

      Что друзья отвернулись – это ужасно. Но что отвернулась семья – это ещё ужасней. Две семьи у меня было. Отвернулись обе.

      Неуживчивый я, понимаю. А что с этим делать – не знаю. Да и можно ли с этим вообще что-то сделать? Ведь не могу я промолчать, если вижу явную глупость или недальновидность чьего-либо решения. При всём при этом, прекрасно понимаю, что мои скоропалительные аргументы и возгласы чаще всего сами по себе являлись и являются недальновидными. Никто не любит критики, никто не хочет быть неправым. А правду, с которой я всегда шёл по жизни – она никому не нужна. … Была бы нужна, не отвернулись бы от меня все те, кто отвернулся. А может быть это… может быть эта правда, она была лишь моя правда?

      Хм… Может быть, объективно-то я и сам не всегда был прав?

      Помню, ещё в школе, учительница меня хотела пристыдить… по какому поводу – этого уже не помню. Но помню, что я ей ответил: "Каждый прав по-своему".

      Она промолчала. Видел, что обиделась. Глаза так и налились неприязнью. Вот так и встречаю я эту неприязнь ещё со школьной скамьи. Выходит… Выходит, что умней я с тех пор не стал, так что ли?

      Не знаю… А видно надо было к людям