Небесная собака. Спасение души несчастного. Том 1. Лин Няннян

меня, а учитель… Ох, правду говорят о нем – совсем растерял былую сноровку!

      – У Чан, уходи, прошу…

      – Нет, я вас не брошу!

      Незнакомец залился смехом, услышав их разговор.

      – Молодой господин, вы так… милы. Так преданны ему.

      Он шагнул вперед так, как если бы мог плыть по воздуху, и, продвинувшись ближе, оказался перед У Чаном. Го Бохай дернулся вновь, но в силах был только издать болезненный стон – натянутые струны усмирили пыл наставника.

      Не страшась противника, У Чан заглянул в его хитрые глаза. Однако его сердце все же бешено заколотилось. Он не понимал: это страх за учителя заставляет все внутри сжаться или из-за незнакомца, стоявшего на расстоянии вытянутой руки и расплывавшегося в ухмылке. У Чан не собирался сдаваться. Он опустил руку к отцовскому мечу, вот только сразу же замер: мужчина перед ним провел рукой по своему лицу и сделал то, от чего сердце наследника на миг остановилось, а кровь в жилах застыла. Он сделал неведомое ему… Ни одна книга еще не рассказывала о таком… Этот человек в прямом смысле снял с себя морщинистую маску.

      Поначалу У Чан подумал, что это маска, мастерски сделанная кем-то, но, когда его глаза, провожая руку мужчины, увидели кожу лица, снятую и находившуюся в его ладони, он понял, как ошибся. В ту же секунду к горлу У Чана подступил ком отвращения, и он шагнул назад. Незнакомец произнес:

      – Молодой господин, вам не стоит меня бояться, разве вы не узнаете вашего обожаемого продавца? – махая маской, как безжизненной обмякший тканью, он подошел ближе, но был вынужден отпрыгнуть назад от клыков волчицы.

      – Это демон, разве ты не видишь?! – захрипел Го Бохай, превозмогая боль.

      Но слова наставника не доходили до наследника. Он стоял, словно статуя: неподвижная и бледная. В его голове не укладывалось, как этот продавец с блошиного рынка мог быть демоном. Что ему нужно? И почему он ходит по миру людей, будучи демоном, как ни в чем не бывало? Он же был с ним так добр, мил и каждый раз встречал… Да, словно ждал только его!

      – Что тебе от него надо? Он всего лишь ребенок! – закричал Го Бохай и вывел своим голосом воспитанника из задумчивого транса.

      Не такой уже и незнакомый мужчина с лицом продавца усмехнулся:

      – Ты жалок, раз все еще считаешь его ребенком! Никчемное отродье…

      – Не смей! – ворвался в разговор У Чан. – Не смей так обращаться к учителю! Из всех присутствующих только тебя можно назвать отродьем! Ты… ты…

      Он замялся, а демон, смекнув, принялся издевательски растягивать каждое слово:

      – Ну же, молодой господин, назовите меня тем самым словом, что висит у вас на языке.

      – Мерзкий демон!

      – Ха-ха, надо будет вас научить ругаться как следует! Время представиться, – сказал «продавец» и отдал поклон, возложив левую ладонь на правый кулак[28], – Кукловод. Так меня многие называют, но вы можете звать меня просто Ми[29].

      «Кукловод?» – У Чан лихорадочно пытался вспомнить подобное прозвище

28

Приветственный вежливый жест [拱手礼], который демонстрирует сложение двух начал – инь и ян. А также сдерживание своего воинственного начала: если мужчина кладет левую ладонь, которая символизирует красоту и добродетель, на правый кулак – это добросердечный жест, если поменять руки местами и возложить сверху правую ладонь, которая обозначает мужество и силу, то этот жест может оскорбить собеседника. У женщин все наоборот.

29

Прозвище Ми [秘] – «тайный, секретный».