Шопинг с Санта Клаусом. Любовные игры по Интернету. Елена Логунова

площадки. В последующие годы мы и вовсе никак не пересекались. Таким образом, речь шла об истории моих взаимоотношений с собственными фантазиями, а вот с ними-то мне всегда было управиться ох как нелегко. Чувство справедливости подсказывало, что злиться и обижаться мне нужно не на Сашу, а на себя саму, и к моменту посадки самолета в берлинском аэропорту Швехат я уже созрела для примирения и покаяния.

      «Ладно, не убивайся! – пожалел меня внутренний голос. – Прочтешь тридцать раз «Отче наш», напишешь одну вежливую эсэмэску со словами благодарности за приятный вечер воспоминаний, и грехи твои будут отпущены».

      Я не люблю откладывать выполнение своих решений (ибо есть риск передумать, у меня это запросто). Мы уже приземлились, мобильники, выключенные на время полета, можно было задействовать. Я настроила сеть и, пока самолет рулил и швартовался у посадочного рукава, шустро настучала короткое сообщение: «Привет из Берлина! Спасибо за тот приятный вечер».

      И ровно через две минуты получила неожиданный ответ: «Привет! Как насчет новой встречи в Берлине?»

      После вопросительного знака солнечно желтел значок-улыбка. Я таращилась на счастливую круглую морду «смайлика», непроизвольно начиная улыбаться, как его близнец, пока Ирка не потрясла меня за плечи:

      – Уснула ты, что ли? Подъем! Мы уже прилетели!

      – Тихо ты! Крылья мне поломаешь! – со смехом отстранилась я, уводя свои лопатки от соприкосновения с могучими лапами подружки, и посмотрела в иллюминатор.

      За ним в сизой мгле высилась громада аэровокзального комплекса, увенчанная большими красными буквами. Они складывались в название города, взятие которого с середины прошлого века ассоциируется у россиян с большой исторической победой. Лично мне эта картина радовала взор и внушала оптимизм. Хотя, если честно, в тот момент мне показалось бы оптимистичной практически любая картина, включая «Утро стрелецкой казни».

      В аэропорту нас встречал не Паша Кох, а симпатичная светловолосая девушка с бумажной табличкой, на которой аккуратным почерком со школярским наклоном влево было написано: «Херр В. Рябушкин».

      – Слышь, ты, херр! – быстро теряя благодушие, позвала я напарника. – Это еще что за синеглазка? Ты кому позвонил, Казанова?

      – Клянусь тебе, я звонил Паше Коху! – горячо заверил меня Вадик, усиленно изображая простодушную искренность.

      Это у него плохо получалось, потому что на меня он смотрел только одним глазом. Второй глаз заинтересованно косил на прелестницу с табличкой.

      – Просто по мобильному Паша был недоступен, и я позвонил на тот номер, который он указал на сайте, – объяснил Вадик. – Ответила приятная девушка. Хм, действительно, приятная…

      Легкомысленный напарник полностью отвратил взор от меня и в упор уставился на блондинку с табличкой.

      – Херр Рябушкин? – спросила она, выдержав пламенный взгляд Вадика и при этом даже не покраснев.

      – Еще какой херр! – с готовностью подтвердил он.

      – Я