Напиток мексиканских богов. Звезда курятника. Елена Логунова

над кофейными чашками.

      Буфетчица, сама похожая на ночную бабочку пенсионного возраста (типа дряхлая моль), при виде нас с Катей молча сделала два кофе и выставила чашки на стойку. Я разжала кулак, намереваясь заплатить за угощение, но Катерина со смешком сказала:

      – Спрячь деньги, фирма платит за все.

      А буфетчица окинула меня ревнивым взглядом и спросила:

      – Опять новенькая?

      – Новенькая-готовенькая, – небрежно отговорилась Катя, забирая со стойки наши чашки.

      Мы сели за пустой столик в самом темном углу, подальше от любопытной буфетчицы и равнодушно посапывающих девочек.

      Полагая, что мы с ней коллеги, ночная бабочка Катерина не пыталась скрывать неприглядную изнанку своих ярких крылышек и пускать мне пыльцу в глаза. Честно, откровенно, в доходчивой форме милого девичьего трепа она поведала мне о своей судьбе, нить которой вот уже полгода была вплетена в паучью сеть, раскинутую на просторах курорта Папой, Мамой и Дядей. Этими милыми прозвищами причастные к процессу девочки и мальчики наградили местных заправил секс-индустрии. Настоящих их имен я не узнала, но получила некоторое представление об особенностях управленческого стиля каждого из грешной троицы.

      Папа – бывший профсоюзный деятель – правил подданными бестрепетно и жестко, но при этом любил поиграть в демократию и с пошлым юморком называл поборы, взимаемые с бойцов сексуального фронта, членскими взносами. Мама в советский период была директором валютного магазина «Березка», в перестройку держала нелегальный обменник, а на заре нового времени под прикрытием Дома мод импортировала за рубеж манекенщиц легкого поведения. Став бандершей, она всего лишь несколько сузила сферу применения своего богатого опыта валютных товарно-денежных операций. Мамины девочки считались самыми лучшими, и попасть в их число моя собеседница полагала большой жизненной удачей. Что касается Дяди, то о нем Катерина сказала коротко:

      – Дядя как дядя, работать можно.

      И я не поняла, то ли она просто проявила лояльность к работодателю, то ли Дядя и впрямь был самых честных правил.

      Еще я не вполне уяснила, как Папа, Мама и Дядя поделили территорию: вроде отель «Перламутровый» был закреплен за нанимателем Катерины, но периодически там появлялись девочки других хозяев. Кажется, это не считалось грубым нарушением конвенции. А вот набеги на чужой прайд одиноких хищниц категорически не приветствовались. Против бесхозных профессионалок все три организации выступали единым фронтом.

      – Так что мой тебе совет, милочка: соглашайся работать на Дядю, – сказала Катерина в завершении своей политинформации. – Мама тебя не возьмет, не такая уж ты красавица, а к Папе с его субботниками и постоянными нагрузками по линии профкома лучше не попадать. На себя тебе тут работать не дадут, так что подумай о своем будущем.

      Я действительно задумалась, но не о перспективах трудоустройства, а о Раисе. Вот уж кого местные секс-воротилы, озабоченные охраной своих угодий, запросто могли посчитать одинокой разбойницей!