Странник. Кирилл Шарапов

ломая покойнику руки, стянул с него толстовку, вполне себе сухую и годную для изготовления факела.

      – Зажжем, – улыбнулся сам себе Раевский и принялся мастырить осветительный девайс.

      Тонкие проволочки с упавшей люстры отлично сгодились для обмотки. Через пять минут у него имелось три факела.

      Пока свету хватало, он обошел первый этаж. Какая-то гостевая комната, столик, кресла, стеклянный фасад с видом на абсолютно заросший сад. Видимо, хозяин дома принимал тут просителей или гостей, которые рылом не вышли, чтобы попасть дальше. В принципе, может, он какой делец был, пришел человек, посидели тут, покурили, дела обсудили и разошлись. На улице стемнело, пришлось зажигать факел. Что ж, не повезло, кто-то пошуровал тут, да еще очень активно, вскрытые шкафы, валяющиеся на полу какие-то бумаги… Больше всего его заинтересовало нечто, напоминающее оружейную пирамиду. Она была за стеклянной витриной, но кто-то вычистил ее на совесть, так что, ничего он в этой комнате полезного не нашел. Для убежища она не годилась. Много стекла, хлипкая дверь.

      Второй этаж тоже был разграблен, но здесь имелся кабинет, причем дверь была массивная, а целое окно находилось почти в восьми метрах над землей. Оно так же выходило на заросший сад, но никто в него с разбегу не влетит, а значит, есть шанс провести ночь спокойно.

      Раевский устроился в большом кожаном кресле, которое скрипнуло под его весом. Эх, знать бы, чего опасаться в тумане, яда или того, что там обитает. Не мог этот Якорь чуть подробней написать? Вот сложно ему было добавить пару строчек, авось Паша жив был бы.

      Егор прикрыл глаза, и как ни странно, вырубился. И сон он видел крайне странный. Он стоял призраком в том самом кабинете, его тело полулежало в кресле, причем явно было живо, поскольку грудь вздымалась.

      – Здравствуй, брат, – раздался от двери незнакомы голос.

      Каскад обернулся и увидел в темноте такого же призрачного мужчину, причем, если фигура была едва очерчена, то лицо было очень четким и подробным. К нему в гости заглянул Павел Рогов.

      – Здравствуй, – поприветствовал призрака Раевский.

      – Ну, слава богу, – облегченно выдохнул призрак. – Слушай, брат по несчастью. Я сюда давно попал, погиб на вторую ночь, могу кое-что полезное рассказать, но кое-что потребую, клятву дай.

      – Сначала просьба, вдруг ты меня попросишь о невозможном.

      – Разумно, – согласился призрак попаданца. – Нет, ничего запредельного не потребую. Утром похорони меня в саду, но с условием непременным, ты мне в голову что-нибудь железное вбей, хоть тот гвоздь, которым ты автограф царапал. Тогда я смогу уйти, тяжко мне, долго я тут сижу.

      – Договорились, – легко согласился Егор. – Я и сам хотел, но темнело, да и лень было, если честно.

      Призрак ничего на это не сказал, только кивнул.

      – Спрашивай, время у нас есть.

      Раевский задумался, вопросов было миллион с четвертью, но вот какой задать первым? Да и сомнительно, что призрак Павла местный