Какое счастье быть красивой женщиной. p_i_r_a_n_y_a

я. Тобой. Навсегда

      Очень больна я. Тобой. Навсегда.

      Залихорадило вдруг cгоряча.

      Ты говоришь, что постель и вода –

      с древних времён заменяют врача.

      Воздуха! – долго целуешь взасос,

      губы – солёные будто на вкус,

      все, целовавшие до – не всерьёз,

      я в том признаться тебе не боюсь.

      Выжить бы. Выстоять бы. Пережить –

      страсть без усталости до тошноты,

      губы обсохшие требуют – пить,

      только вода и еда мои – ты.

      Ты моя жизнь или смерть, моя боль,

      ты же – лекарство от серой хандры,

      быть твоей девочкой – лучшая роль,

      и не устать мне от этой игры.

      Не оглянуться бы…

      В этом холодном и потном раю,

      больше на ад, если честно, похожем,

      у преисподней уже на краю

      я балансирую где-то. Ты – тоже.

      Думаю: мне бы туда, где покой,

      где не штормит, не качает до дури –

      ты, улыбаясь, хозяйской рукой

      даришь минутку покоя: мы курим.

      Думаю: мне бы поспать хоть чуток,

      но не уснуть в этой влажной кровати –

      остановить этой страсти поток

      силы не хватит и жизни не хватит.

      Думаю: мне бы домой на три дня –

      это ведь, в сущности, очень немного,

      дай мне того, вороного коня,

      что и без всадника знает дорогу?

      Только, уехав, уже никогда

      в сказочный замок – увы – не вернуться:

      выстудит сердце разлука-беда…

      [Не оглянуться бы. Не оглянуться!…]

      Солнце остывает понемножку

      Солнце остывает понемножку,

      воздух все промозглей и сырей,

      сентября холодные ладошки

      лезут мне за пазуху – "Согрей!"…

      Ветер юбку путает в коленях

      и плюётся каплями дождя,

      жёлтый лист танцует, как умеет,

      свой последний танец, уходя.

      Сколько их – таких прощальных танцев –

      мы танцуем в жизни для других,

      и одни кричат нам вслед – "Останься!",

      и молчат другие – "Уходи…"…

      Но вернуть доверие не сможем,

      как бы ни хотели – вот беда:

      не вернётся лист осенний тоже

      на родную ветку никогда,

      потому такую боль и муку

      мне приносит листьев хоровод:

      о непоправимости разлуки

      он напоминает каждый год…

      Солнце остывает понемножку,

      липким страхом душу обожгло,

      я в твою ладонь – свою ладошку:

      для разлуки время не пришло…

      И если бы даже все бабочки в животе

      И если бы даже все бабочки в животе,

      порхать отказавшись, вдруг дружно сложили крылья,

      мол, вы – не такие, как были: совсем не те,

      давно уж своё отлетали и отлюбили;

      я б верила, знала, что здесь, у меня внутри,

      живут эти бабочки – детская вера в сказку,

      и всё оживёт, надо только на раз-два-три

      решиться сказать заклинанье простое – "Здравствуй…"…

      И кто его знает, кто