Какое счастье быть красивой женщиной. p_i_r_a_n_y_a

вроде бы искал –

      работа: океан, опасность, войны,

      а мне, как бабе – ждать, и ждать, и ждать,

      ходить на пирс, молиться горизонту…

      Не плакать – только мило щебетать…

      Кивать: всё понимаю, да – работа…

      Иногда ты звонишь мне из прошлого

      Иногда ты звонишь мне из прошлого:

      Как дела у тебя? – Хорошо,

      у тебя что случилось хорошего?

      [Режет вены кухонным ножом.

      Нож ползёт от запястья к предплечью и

      красным ртом раскрывается плоть.

      Просто мяса кусок. Человечина.

      Зря ты душу вдохнул в нас, Господь…]

      И в ответ – тишина мне зловещая,

      я кричу в тишину: Не дури!

      Я – не Бог, я лишь слабая женщина,

      грех такой на себя не бери –

      уходить, пока сверху не вызвали,

      и меня не тащи за собой –

      вдруг и я не успею, не вызволю,

      не спасу?!! Ладно. Еду. Отбой.

      Опять запахло в небе февралём

      Опять запахло в небе февралём

      и, вместо вьюг январских завываний,

      предчувствие весны кричит: "Приём!

      Приём-приём, а вот и я! Не ждали?!"

      И пусть нам сыплет щедрая метель

      перо и пух на снежные перины –

      в душе уже апрельская капель

      настукивает ритм нетерпеливо.

      И блеск в глазах – безудержный, шальной,

      и сердце ледяной сосулькой тает,

      и воздух – самогонный и хмельной

      мне неба синь над головой качает.

      Пузырит в венах кровь окситоцин –

      весь мир большой так хочется обнять,

      ни водка не поможет, ни глицин –

      весну в душе не нейтрализовать…

      Благодарить…

      Благодарить – и Ангелов, и Бога –

      за эту встречу нашу. За тебя.

      За то, что получила я так много:

      я вспомнила, как это – жить, любя,

      Когда сочнее краски, вкусы – глубже,

      и каждый звук – оргазменной волной,

      когда ты мне – как воздух – просто нужен:

      дышать тобой, чтоб просто быть живой.

      И в мире, где покой ни по запросу,

      ни просто так – никак! – не выдают,

      мне как-то удалось, уткнувшись носом,

      вдруг на твоём плече найти приют.

      Мне это чувство было не знакомо,

      и я его смакую терпкий вкус:

      в твоих руках я, наконец-то – дома.

      Люблю. И в том признаться не боюсь.

      За то, что получила я так много:

      любить тебя. Тобой любимой быть.

      Я не устану Ангелов и Бога

      благодарить…

      Не дотронусь ни сном, ни дыханием

      Не дотронусь ни сном, ни дыханием,

      ни мечты эфемерным крылом,

      ни признанием, ни покаянием,

      и ни холодом, и ни теплом.

      Ни водой ключевою живительной,

      ни росой напоить-опоить –

      не хочу, и самой удивительно,

      как приятно свободу – дарить:

      колдовское тягучее красное

      ты и сам бы попробовать рад

      (Приворотное зелье. Опасное!

      По