S-T-I-K-S. Шпилька. Ирэн Рудкевич

надежда – дама упрямая. Она всегда ищет выход для тех, кто не готов сдаваться.

      Короткий щелчок возвестил о том, что патроны закончились. Шпилька потянулась к подсумкам, вытащила запасной. Не успеть, никак не успеть, тварь уже в двадцати метрах.

      Из недр микроавтобуса жахнул обрез. Это попадание рубер заметил, замедлился, с недоумением покосился на крохотный скол на одной из прикрывающих грудь пластин. Поднял когтистые руки – на этот раз Шпильке удалось разглядеть ещё и шипы.

      Шпилька воспользовалась моментом, вщёлкнула магазин, передёрнула затвор, прицелилась. И всадила три пули подряд в бок рубера, ближе к подмышке – ей показалось, что там нет костяной брони.

      Тварь взревела. Снова выстрелил обрез – то ли мужик, так и не назвавший своего имени, сумел одолеть Лайму, то ли овчарка сама оставила его в покое, что маловероятно. Шпилька вновь отстреляла весь магазин, на этот раз – не прицельно и, следовательно, безрезультатно. И, услышав осечку, приготовилась умереть.

      Между ней и рубером оставалось не больше десяти метров.

      Глава 6. Покой нам только снится

      Говорят, перед смертью в памяти человека проносится вся его жизнь с самого рождения.

      Шпильку никакие воспоминания не посетили. Она, словно в замедленном кино, смотрела на приближающегося рубера и с невозможным, нечеловеческим спокойствием осознавала, что это – конец. Рядом лежал дробовик Танка, но времени, чтоб дотянуться до него, не осталось.

      Обрез из глубины микроавтобуса огрызнулся ещё пару раз и тоже затих.

      Страха по-прежнему не было, но, когда рубер оказался прямо перед Шпилькой и замахнулся своими монструозными лапами, она всё-таки предпочла закрыть глаза – не хотелось смотреть на это изуродованное тело, бывшее когда-то человеческим.

      Кошмарный по силе удар сотряс микроавтобус. Застонало разрываемое железо, зазвенели остатки стёкол. Шпильку, словно пушинку, отбросило в сторону, приложило об асфальт так, что выбило весь воздух из лёгких.

      За спиной скрипел и стонал раздираемый рубером микроавтобус. Мятая, надорванная с одного края синяя табличка с выстроившимися кругом звёздами и буквами английского алфавита пролетела мимо, вскользь задела руку, но не смогла прорвать плотную камуфляжную ткань куртки.

      Шпилька сипло втянула в себя воздух, с трудом перевернулась на спину. В глазах всё плыло, конечности стали слабыми, будто вместо суставов и мышц в них напихали вату.

      Рубер крушил не только микроавтобус. Он с упоением разносил все близлежащие машины в попытке угнаться за юркой овчаркой. Немка, непрерывно облаивая рубера, совершала головокружительные манёвры, в последний момент уворачивалась от ударов когтистых лап, чудом оставаясь невредимой, и уводила тварь всё дальше и дальше от хозяйки.

      Но собачьи силы были не бесконечны. Лайма заметно прихрамывала на правую переднюю лапу и оставляла на асфальте кровавые следы. Движения её стали неловкими, и в каждом явственно сквозила накапливающаяся усталость.

      Шпилька