Семь безликих святых. М. Лобб

Вильнев, – решительно сказала Роз. – Она заслуживает такой же справедливости, как и любой последователь.

      Ее слова привлекли внимание Дева. Он поднял глаза, бросив на нее благодарный взгляд, и вскинул подбородок. Роз ответила тем же. Они ведь были мятежниками, разве нет? Они произносили имена своих погибших товарищей, а горе использовали в качестве оружия. Они справлялись со своими печалью и гневом, давая сдачи.

      И если Дев еще не готов это сделать, то Роз сделает за него.

      – А пока что, – продолжила Пьера уже мягче, – мы должны еще немного напугать Палаццо. Если допустить, что нас не подозревают в убийстве, офицеры стражи, должно быть, сильно расслабились, сорвав нашу попытку побега из тюрьмы. – Затем она повысила голос: – Вот почему нашей следующей целью через неделю станет Меркато. Думаю, вы согласитесь, что он олицетворяет все плохое, что творится в этом городе. Не знаю, как вы, а я устала чувствовать себя расходным материалом. Когда Палаццо нужны люди, чтобы сражаться в их войнах, кого они призывают? Нас. Им плевать, что мы умираем на передовой, и уж точно плевать, что мы умираем в нашем собственном чертовом городе.

      Роз согласно закричала вместе с остальными мятежниками. Коллективная движущая сила их злости была подобна наркотику.

      – Может, они и заставили нас принять их святых, – сказала Пьера, – но мы не станем принимать их правила. Не при таких условиях. Не когда отец Роз, обезглавленный, преждевременно слег в могилу. – Она кивнула Роз в знак солидарности. – Не когда брат Насим каждое утро просыпается на передовой, а Йозеф едва вернулся к нормальной жизни. – Пьера обменялась взглядами с каждым из них. – Мы не расходный материал. Но именно так относятся к нам как на поле боя, так и за его пределами. Так давайте покажем Палаццо, что с нами нельзя шутить. Давайте покажем людям, что мятежники никогда не оставляют друга в беде. – Она с нарочитой медлительностью расплылась в улыбке. – Давайте сожжем Меркато дотла.

      Йозеф заулюлюкал, и еще несколько мятежников повторили за ним, воодушевленные перспективой столь дерзкой демонстрации сопротивления.

      – Что ж, – проговорила Насим, как только в зале стало тихо и Пьера удалилась вглубь таверны. – Это будет весело. – Затем она скрестила ноги в лодыжках, скривив губы в усмешке: – Дев, что ты…

      Но тот уже направлялся к двери, пустой стакан одиноко стоял на барной стойке. Насим заметно поникла, когда он вышел на улицу.

      – Дело не в тебе, – сказала Роз, положив ладонь на руку Насим в надежде утешить ее.

      Плечи девушки опустились, на лице отразилось горе.

      – Мне просто кажется, что я должна как-то помочь ему облегчить страдания.

      – Ты уже помогаешь ему своим присутствием. Ему просто нужно время.

      Роз собиралась добавить что-то еще, когда по таверне внезапно разнесся громкий гнусавый голос, принадлежавший Эрнесто.

      – Интересно, когда Пьера уже перестанет принимать каждое слово Ласертозы на веру, – говорил