На страже трех миров. Юлия Александровна Гончарова

поэтому выглядела хорошо. Всегда была улыбчивой и тактичной – издержки профессии.

      Сергей был обычным парнем 34 лет. Среднего роста, с темными, слегка вьющимися волосами. У него была приятная улыбка, что Лиза всегда отмечала про себя.

      Припарковавшись возле салона, она задумалась: «Так как же все это связано? Сумасшествие Макса, бабуля, шаман? Человек с черным лицом? Как? Нужно найти Макса…»

      – Маша, привет! Сегодня у меня много записей?

      – Нет, в 10.00 Светлана Ивановна на стрижку. Потом в 12.30 Алла Николаевна на биозавивку. У нас полотенца закончились. И нужно заказать шампунь-стабилизатор цвета, – деловито ответила Маша.

      – Хорошо, там в кассе есть деньги. Закажи сама, пожалуйста. Больше ко мне на сегодня никого не записывай.

      – Поняла, Елизавета Андреевна.

      Маша была администратором салона красоты. Маленькая хрупкая девушка 23 лет с большими глазами. Она выглядела так, будто вот-вот расплачется, но при этом была строгой и исполнительной. Маша работала у Лизы уже полгода. Ей нравилось быть нужной и полезной, она быстро училась и в дальнейшем вполне смогла бы управлять салоном самостоятельно. Лизу она не просто уважала и ценила как руководителя, а любила как старшую сестру.

      Лиза всему коллективу была как старшая сестра. Не строила из себя директора. Работала больше всех. Никого не обижала деньгами, но в то же время умела держать дистанцию.

      – Светлана Ивановна, добрый день!

      – Добрый, Лизочка!

      – Как ваши дела?

      – Да как-как… Здоровье —ни к черту. Давление шарашит.

      – Понятно.

      – У вас-то как, Лиза? Кризис и по вам долбит? Ну и времечко…Ничего хорошего. Новости хоть не смотри.

      – А вы и не смотрите, Светлана Ивановна. Погуляйте лучше в парке. Погода-то какая, как у лета украли!

      Светлана Ивановна была нытиком. Она работала в администрации, но при этом все время жаловалась на нехватку денег и здоровья.

      В общем, все было настолько плохо, что исправить ее могла бы только могила. Так, смеясь, говорили девочки в салоне.

      «Что ты ее терпишь? Сплошной негатив».

      А Лизе было ее жалко. Несчастная она какая-то, и дочь от нее сбежала в 18 лет. Затюкала девчонку: мол, все та делала не так.

      «Безрукая, безмозглая, никчемная дурочка», – так о ней говорила ее мать. Жила с каким-то парнем на съемной квартире, перебивалась с воды на хлеб, лишь бы не видеть мать. А Светлана Ивановна страдала, но была настолько обижена на дочь, что говорила о ней только гадости:

      – Вот приползет она ко мне… В подоле притащит, а я ее выгоню! Пусть идет к своему нищеброду.

      Светлана Ивановна была тучной женщиной лет 55. Она была похожа на надувную куклу – вечно отечная и хромающая на одну ногу. Но у нее был хороший вкус, и одевалась она по моде. Носила дорогие украшения и золотые часы на кожаном ремешке, которые так врезались ей в руку, что казалось, что кисть вот-вот посинеет и отвалится.

      5 декабря, 18:00

      – Алло, Валя?

      – Да, добрый вечер!

      – Есть какие-то новости о Максе?

      – Нет. Я сходила в полицию, написала заявление. Сказали