Андресен и все, все, все. Павел Иванов

тут все такие офигенные и с порнографией боремся.

      И хотят мою книгу забрать и сжечь. Смотрю, их Якименко уже зажигалкой моей чиркает. А зажигалка у меня знатная – настоящая бензиновая Zippo из Америки. Я ее на какой-то пьянке в нигерийском посольстве у ихнего атташе тиснул.

      – Стойте, – кричу. – Надо разобраться. Нету у меня порнографии, не пишу я такую гадость. Я сказки детские пишу, как Эдуард Успенский, как Агния Барто, как Корней Чуковский, как Ганс Христиан Андерсен.

      А они мне говорят:

      – Есть порнография! Вот смотри – Далай-лама на рыбалку собрался. А откуда мы знаем, что он на рыбалку? Может, он жене сказал, что на рыбалку, а сам по бабам? Налицо порнография!

      И мещанская либеральная сучка Татьяна Толстая прыгает вокруг и вякает:

      – Порнография! Порнография!

      А Якименко вдруг как заорет:

      – Ай! Блять!!!!

      Это моя зажигалка нагрелась и обожгла его кривые пальцы. Он бросил зажигалку на пол и, матерясь, забегал по комнате.

      – Заткните, пожалуйста, своего ублюдка, – вежливо попросил я. – И, вообще, шли бы вы по домам, а то я и разозлиться могу.

      – Ой-ой! Напугал! – храбрились отважные борцы с порнографией. – Нас Баян Ширянов пугал, нас Владимир Сорокин пугал, а нам все нипочем!

      – Ну все, сами напросились! – сказал я и метнул табурет в Якименко. Тот ловко увернулся, и табурет разбил пустую голову жирной Толстой.

      – Не попал! Не попал! – кривлялся Якименко.

      Тогда я взял его за шкирку и пинком отправил за дверь. «Идущие вместе» ушли вместе со своим боссом, что было логично. Они волокли за ногу тело либеральной Толстой. Из разбитой головы писательницы текла почему-то не кровь, а моча вперемешку с лимонадом «Тархун».

      А книгу мою они так и не сожгли. Наверное, теперь придут в другой раз…

      8.

      Еду в автобусе. 13 маршрут. Оплатил проезд, или, как говорят кондукторы, «оплатил за проезд».

      Стою, в окно смотрю. Рядом дед стоит. Старый, но боевой. Весь в орденах, медалях и с костылем.

      А рядом с дедом тетка стоит. Ну, стоит и стоит. Может, с работы едет, может, на работу. А может, в гости ее пригласили.

      И вот они стоят себе. А автобус едет.

      И тут дед как вцепится зубами тетке в щеку! Та как заорет! Все вздрогнули. Бабы визжат:

      – Что же это такое делается?!! В автобусе спокойно не проедешь! Или изнасилуют, или убьют, или за что-нибудь укусят!

      Тетка стоит – кровью обливается. Плачет, визжит. Истерика, короче.

      А тут еще контролеры зашли:

      – Билетики на контроль. Готовим билетики, проездные, документы.

      А дед выплюнул кусок теткиной щеки и говорит:

      – Не вкусно!

      9.

      Заходили сегодня «Идущие вместе». Извинялись, вернули зажигалку.

      Говорят, Толстую я не до конца убил – так, прихлопнул слегка. Говорят, в больнице лежит, идет на поправку. Как на собаке все зажило, выпишут, наверное, скоро.

      10.

      Звонил Ганс Христиан Андерсен. Рассказал ужасную историю про Татьяну Толстую.

      Ее выгнали из больницы. За что не сказал, а лишь