Убить королеву. Валентина Николаевна Раскач

женщина, надо детей рожать, в стране демографический провал, вот о чем ей надо думать.

      Дмитрий хмыкнул:

      – Можем помочь, но она, похоже, считает иначе. Да, Андрей, звонила Наташа, говорит, что не хватает наших отчетов по прибыли.

      – Каких еще отчетов, только что сдавал списки всех поставщиков и производителей мебели?

      – Да нет, мы задержали ведомости по прибыли «12 стульев» и «Диванов Обломова», вроде, ты их курируешь.

      Андрей заглядывает в монитор, ищет.

      – Вот, уже все готово, сейчас распечатаю и отнесу Наташе.

      – Андрюш, пойду- ка я к Наташе, выпью чашечку кофе, тебе принести?

      – Нет спасибо, я дома заправился. Распечатаю отчеты и сразу отнесу, передай Наташе. Дим, ты у нас самый обаятельный и привлекательный, постарайся у Наташи выведать слабости «Невеселой вдовы», вдруг пригодятся.

      – Попытаюсь, но мне, кажется, Наташа ее боготворит, так что вряд ли удастся.

      – Наташенька, привет, как живешь? Не угостишь ли чашечкой крепкого, вкусного напитка?

      – Доброе утро, Дмитрий Ильич! С утра ко мне все ходят, как в кофейню. В мои обязанности входит варить кофе только партнерам и важным клиентам, а на деле я готовлю всем сотрудникам офиса. Спуститесь вниз в «Чашку», мне сейчас некогда.

      – Да, Наташенька, «и ты Брут»? Раньше ты приветливее меня встречала. А вот две чашки на столе уже готовы, аромат сумасшедший.

      – Я сварила Маргарите Николаевне и себе, а сейчас бегу в кофейню за круассанами, надо быстро, чтобы не остыл кофе.

      – Нетрудно догадаться, вы же свои чашки подписали. Кстати, с ностальгией вспоминаю жизнь при «Горбачеве», тогда порядки у нас были куда более либеральные – обиженно ворчал Дмитрий Ильич вслед убегающей секретарше.

      – Ну, вот убежала, хлопнув дверью, не хочет поболтать, а помнится, раньше при «Горбачеве» Наташа любила со мной порассуждать о жизни, о детях, о погоде. Теперь же строит из себя деловую, под стать своей нудной начальнице.

      Последнюю фразу огорченный Дмитрий Ильич произнес про себя. Он уже не мог остановиться и продолжал ворчать:

      – Да, все течет, все меняется и, как правило, к худшему. Ладно, я человек простой, сварю себе сам. Помню, помогал Михаилу Сергеевичу тащить этот агрегат из Швейцарии, а теперь вот кофе вари себе сам. Никакого уважения к ветеранам. А, ничего получилось, сварил, хотя признаю, у Наташи – лучше.

      Уже, выходя из приемной, Дмитрий Ильич в дверях столкнулся с запыхавшейся Наташей. В руках у нее был фирменный пакет из «Чашки», по- видимому, с круассанами.

      – Наташенька, прощай, разочарован холодным приемом. Сам приготовил себе кофе, но обиженный буду пить в своем кабинете.

      Дмитрий Ильич вышел, дверь опять с грохотом закрылась.

      – При прежнем начальстве и двери не так хлопали.

      Дмитрий Ильич осадил себя, справедливо решив, что стал ворчлив, как старик.

      – Если так дело дальше пойдет, следующим этапом мне будет казаться, что при «Горбачеве» и трава была зеленее.

      Наташа,