Война с саламандрами. Карел Чапек

А капитан ван Тох сопел и вытирал платком лысину и при этом так простодушно щурил свои светло-голубые глаза, что пан Повондра внезапно решился принять на себя всю ответственность.

      – Пройдите, пожалуйста, – сказал он, – я доложу о вас пану советнику.

      Captain И. ван Тох, вытирая лоб голубым платком, разглядывал вестибюль. Черт возьми, какая обстановка у этого Густля; здесь прямо как в салоне парохода, делающего рейсы от Роттердама до Батавии. Должно быть, стоило уйму денег. А был такой маленький веснушчатый еврейский мальчик, изумлялся капитан.

      Тем временем Г.Х. Бонди задумчиво рассматривал у себя в кабинете визитную карточку капитана.

      – Что ему надо? – подозрительно спросил он.

      – Простите, не знаю, – почтительно пробормотал Повондра.

      Пан Бонди продолжал вертеть в руках визитную карточку. Корабельный якорь. Captain И. ван Тох, Сурабая, – где она, собственно, Сурабая? Кажется, где-то на Яве? На пана Бонди повеяло дыханием неведомой дали. «Кандон-Бандунг» – это звучит как удары гонга. Сурабая… И сегодня, как нарочно, такой тропический день… Сурабая…

      – Ладно, проводите его сюда, – приказал пан Бонди.

      В дверях остановился мощного сложения человек в капитанской фуражке и отдал честь. Г.Х. Бонди двинулся ему навстречу.

      – Very glad to meet you, captain. Please, come in![25]

      – Здравствуйте! Добрый день, пан Бонди! – радостно воскликнул капитан.

      – Вы чех? – удивился пан Бонди.

      – Ja, чех. Да ведь мы знакомы, пан Бонди. По Иевичку. Лавочник Вантох – do you remember?[26]

      – Верно, верно! – шумно обрадовался Г.Х. Бонди, почувствовав, однако, некоторое разочарование (значит, он не голландец!). – Лавочник Вантох на площади, как же! Но вы нисколько не изменились, пан Вантох. Такой же, как и прежде! Ну, как идет торговля мукой?

      – Thanks, – вежливо ответил капитан, – папаша, как говорится, давно приказал долго жить…

      – Умер? Так, так. Впрочем, что я, ведь вы, конечно, его сын…

      Глаза пана Бонди оживились от внезапной догадки.

      – Послушайте, дорогой, а не тот ли вы Вантох, который дрался со мной в Иевичке, когда мы были мальчишками?

      – Да, он самый, – с важностью подтвердил капитан. – За это меня и отправили из дому в Моравскую Остраву.

      – Да, мы с вами частенько дрались. Но вы были сильнее, – признал Бонди с лояльностью спортсмена.

      – Да, я был сильнее. Вы ведь были таким слабеньким мальчиком, пан Бонди. И вам здорово доставалось по заду. Здорово доставалось.

      – Доставалось, верно, – растроганно вспоминал Г.Х. Бонди. – Садитесь же, земляк! Вот хорошо с вашей стороны, что вы обо мне вспомнили. Откуда вы вдруг взялись?

      Капитан ван Тох с достоинством уселся и положил фуражку на пол.

      – Я провожу здесь свой отпуск, пан Бонди. Н-да, так-то! That’s so!..[27]

      – Помните, – погрузился в воспоминания пан Бонди, – как вы кричали мне: «Жид, жид, за тобою черт бежит!..»

      – Ja, – сказал капитан и с чувством затрубил в носовой платок. – Ax, ja!

25

Очень рад познакомиться с вами, капитан. Войдите, пожалуйста! (англ.)

26

помните? (англ.)

27

Так-то! (англ.)