Сердце Тайфуна. Кэтрин Болфинч

обеспечат всем, чем нужно, потому что так всегда поступал отец – никогда не бросал своих людей. Даже за связь со мной Генри остался жив, хотя тогда его хорошо отделал Матиас.

      Но какие деньги могли вернуть еще нерожденному малышу отца?

      Я встряхнула волосами, оставляя эти мысли. Анабель никогда меня не простит, а мне и не нужно ее прощение. Если она хотела винить меня, то пускай. Одним больше, одним меньше – особой разницы не играло.

      Поэтому я вышла из комнаты, оставляя все беспокойства за закрытой дверью, на чистом белоснежном дереве туалетного столика, у зеркала. Там, где всем монстрам и место.

      Всего лишь очередная встреча. Одна из многих. Я глубоко втянула воздух в легкие, а затем, привычно стуча каблуками по плитке, двинулась в сторону кабинета отца.

      – Уже слышала, что отец собирается сотрудничать с Гонсалесом ради устранения Санчес? – шепотом спросил Матиас, подхватывая меня под руку на последней ступеньке лестницы. Я заинтересованно повернулась к брату, – законным способом, Лу, – заговорщически добавил он, сворачивая в соседний коридор.

      А вот это уже чертовски интересно. Тайфун, который, к слову, детектив, копает под семью Санчес, подбираясь ближе к нам. Странное совпадение, и это еще слабо сказано.

      – Прямо вижу, как шестеренки задвигались в твоей голове, но молчи об этом при разговоре, Лу.

      – Конечно, – усмехнулась я. Но только до момента, пока они не перейдут черту.

      – Ничего ведь не «конечно», – устало вздохнул парень, пропуская меня в кабинет первой. Здесь, по обыкновению, пахло дорогим табаком, кофе и виски, окна в пол наполовину закрытые французскими шторами, создавали легкий, таинственный полумрак, подкрепленный мрачными изумрудными стенами и мебелью из темно-коричневого дерева.

      Отец сидел в кресле за столом, прямо за ним висел большой семейный портрет, на котором нашлось место даже для матери – его написали, когда она еще была жива, а Матиасу и Марии исполнился год. На этой картине мы выглядели вполне обычной, счастливой семьей. Наверное, кто-то видел нас такими.

      Гонсалес расположился напротив с едкой усмешкой на губах. И когда открылась дверь, мужчины синхронно повернулись в нашу сторону.

      – Долго подбирала туфли к брюкам или помаду? – хмыкнул отец, ехидно усмехнувшись. Тайфун мельком глянул на меня, и от его взгляда стало как-то неуютно, будто он считывал все, что я чувствовала, скрывала и о чем думала, словно он детектор лжи. Я посмотрела в ответ, пытаясь понять, рассказал ли он отцу об инциденте с Анабель или нет. Но раз они оба молчали, отец не выговаривал мне ничего, значит, Гонсалес оставил это при себе.

      – Помогала Матиасу натянуть штаны, – огрызнулась я, опускаясь на подлокотник кресла, которое занял брат. Оказалось так, что я сидела между ним и Тайфуном.

      – Как мило, – усмехнулся Гонсалес.

      – Тебе тоже нужна помощь? – я глянула на него сверху-вниз, чинно сложив руки на коленях.

      – Спасибо, пока справляюсь сам, – отозвался в ответ он, переведя взгляд на отца, –