Навсегда оффлайн. Эл Чилтон

дерево, – говорю я. Понятия не имею, как пахнет сандал, но он всегда подходит в качестве ответа на такие вопросы.

      – Отлично! – заливается она. – Кто-нибудь еще?

      – Да у тебя талант, – шепчет мне Роб.

      По мере продолжения вечера официантка регулярно заменяет наши пустые бокалы на полные. После четырех бокалов Роб кажется слегка пьяным.

      – Черемуха! – невпопад орет он, хихикая.

      Появляется последний бокал, и он выпивает его залпом.

      – Что мне полагается за выигрыш? – Роб ухмыляется нашей ведущей.

      – Не уверена, что это соревнование, – говорю я. – Давай, нам, наверно, стоит переместиться к бару.

      Полчаса спустя Роб уже на шестом бокале вина и запихивает в рот чипсы с морской солью, в промежутках рассказывая о размерах своего последнего квартального бонуса.

      – Давно ты работаешь в финансах? – интересуюсь я.

      – Слишком давно! – отвечает он и преувеличенно громко смеется.

      Я начинаю ощущать, что моя участь так же неизбежна, как и участь тех чипсов с морской солью, несущихся навстречу своей роковой судьбе.

      – Извини, – откашливается он. – Я задал тебе слишком мало вопросов. Знаю, предполагается, что это моя задача, так ведь? Интересоваться твоей жизнью? Ты же бариста, правильно?

      – Ну, вроде того. Единственная бариста в мире, которая ненавидит кофе. Но мне нравится думать, что я скорее, не знаю, предприниматель? Раньше я занималась социальными сетями в компании, которая делает закуски и сухие завтраки – «Делисьозо», знаешь их? Но в прошлом году я купила старый фургон для мороженого и превратила его в передвижное кафе. План в том, чтобы ездить в нем на летние фестивали, – объясняю я. – Но да, кофе я тоже подаю.

      Казалось странным говорить «я». По правде говоря, фургон мы с Ноем купили вместе. Это была мечта Ноя: накопить достаточно денег, чтобы бросить наши скучные работы с девяти до пяти и путешествовать по стране в своей маленькой передвижной кофейне. Это грустно, но мы дошли только до этапа, где мы бросаем работу и покупаем фургон. Но Робу эти детали ни к чему. По крайней мере, на первом свидании.

      – Неплохо, неплохо, – говорит он. – И как идут дела? Ты уже разбогатела? Наверно, в это время года здесь не так-то много туристов?

      – Все отлично, – вру я. – Все остальные люди в мире ведь любят кофе, так? Он почти как наркотик.

      – Ну да, не знаю, в курсе ли ты, но кофеин и правда повышает уровень дофамина, поэтому, да, люди подсаживаются на кофе, – объясняет он.

      – Ну что ж, спасибо, буду знать, – киваю я.

      – Я-то стараюсь не налегать на старого доброго кофейного демона. Я сам больше по фраппучино, – ухмыляется он.

      – И по вину, видимо.

      – Черемуха! – снова победно кричит он и сует нос слишком глубоко в свой бокал, едва не опрокинув его на себя.

      – Осторожно, – говорю я, озираясь по сторонам в поисках любопытных взглядов.

      – Грэм, проследите, чтобы этот кусок вырезали! – кричит он в