Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!. Иван Кузмичев

задать вам вопрос, ваше высочество?

      – Задавайте, Павел Никифорович.

      – Я хотел спросить вас, ваше высочество, вот о чем. Все мы видим, что за последние месяцы вы резко изменились, и, надо признаться, в лучшую сторону…

      – Кто это «мы»? – сразу подобрался я, чувствуя, что разговор принимает интересный оборот, все же ожидаемая получасовая беседа о пустяках – это даже не смешно.

      – Мы – это купцы, – улыбнулся мне Никифор, показывая, что хоть доверие ко мне уже и испытывает, но не настолько, чтобы открывать все свои карты. – Так вот, нам бы хотелось знать: чего же вы, царевич, так усиленно добиваетесь?

      – А именно? – прикинулся валенком я.

      – Я спрашиваю не о том, что вы делаете по велению своего отца, нашего государя-батюшки, а о том, что вы делаете вместе со своими друзьями в, так сказать, свободное от дел время.

      – Мои помыслы направлены только в вящей славе Русиматушки и нашего государя-батюшки, – спокойно ответил я, внимательно глядя на купца, отдавая ему на откуп наш разговор.

      – Вот об этом я и говорил – об идеях и желаниях…

      – А при чем здесь ваше внимание, Павел Никифорович? – немного грубовато оборвал я купца.

      – Дело в том, Алексей Петрович, что мы тоже заинтересованы в таком богоугодном деле… – ответил мне купец, делая паузу, возможно, для того, чтобы я проникся возможными перспективами от совместного сотрудничества.

      – Что ж, меня очень радует, что на Руси остались люди, радеющие о славе ее. Только вот при чем здесь я, уважаемый купец Золотой сотни?

      – Как же так, царевич? Ведь вы, можно сказать, второй человек в государстве, – попытался возразить мне купец.

      – Вот именно, что «можно сказать», – криво усмехнулся я.

      Увидев мою реакцию, купец осознал свою оплошность и попытался ее загладить.

      – Я хотел сказать, что вы должны быть вторым человеком в нашем государстве, – поправился он.

      – Что вы этим хотите сказать, уважаемый? Вы подговариваете меня к непослушанию? – с изумлением спросил я его, не переходя при этом рамки дозволенного, чтобы не спугнуть заинтересовавшегося торговца.

      – Нет, что вы. Я просто хотел сказать, ваше высочество, что мы могли бы помочь вам в реализации некоторых ваших планов.

      – Что ж, помощь государству – это всегда хорошо, тем более безвозмездная, – с улыбкой ответил я, решив так просто не соглашаться на начальные условия нашего словесного контракта. Возможного контракта.

      От моих слов купца Павла буквально передернуло, но он сдержался, уловив, что я говорю это несерьезно.

      – Хорошо, конечно, хорошо, – поддержал он меня.

      – Но?

      – Но, к сожалению, у многих торговых людей не так много денег, чтобы их можно было дарить государству без ущерба для их дела, – смиренно закончил он.

      – Так что вы тогда хотите, уважаемый Павел Никифорович? – наконец задал я ему вопрос, которого он так долго ждал.

      – Сын обмолвился мне, что