Большая книга ужасов – 63 (сборник). Елена Арсеньева

как спросит, что у меня с рукой…

      Я быстренько спрятал ее за спину и, буркнув:

      – Да ну, ерунда, чего там лечить, заживет как на собаке! – ринулся вниз по ступенькам.

      Какой-то странный звук остановил меня. Как будто наш сосед вдруг заскрипел!

      Я затормозил на площадке, оглянулся.

      Нет, Ликандр Андронович не скрипел. Оказывается, это он смеялся!

      Смеялся и приговаривал:

      – Как на собаке! Ха-ха-ха! Как на собаке! Или как на волке! А-ха-ха-ха-ха!

      А мне – честно! – мне было не до смеха… Ужасно захотелось крикнуть, чтобы он заткнулся, но я, конечно, промолчал.

      Промолчал – и пошел в эту его поликлинику, держа руку по-прежнему за спиной.

      Глядеть на собственную верхнюю конечность мне было ужасно неохота.

      Тошно мне было на нее глядеть!

      А кому было бы не тошно на моем месте?!

История Ярро

      Ярро, сын Герро и Барры, лежал на снегу и смотрел, как солнце катится за синие холмы на противоположном берегу реки. При этом белые пушистые облака заливались красным светом. Ярро вспомнил теплую кровь, пятнающую мягкое, трепещущее тело зайца, но не двинулся с места.

      Ему был нужен не какой-то там жалкий заяц…

      Имя «Ярро» по-волчьи значит «чужой». Почему именно ему дали это имя, было непонятно: ведь он родился в стае, в лесу! Это его мать была чужая: она когда-то пришла в лес из жилища человека, ее, собаку, приняли к себе волки, а молодой Герро – теперь он вожак стаи – сделал ее своей подругой. Но матери дали имя Барра – Красотка, – и она принесла своему спутнику и стае пятерых… волчат? щенят? – словом, пятерых детенышей.

      Четверо получили нормальные волчьи имена, а тот, кто появился на свет первым, оскорбительную кличку Чужой.

      Иногда Ярро чувствовал за это злую обиду на соплеменников, но утешался тем, что, став взрослым волком, он сможет взять себе другое имя. Ярро хотел бы называться как отец – Ветром, а еще лучше – Зерро, то есть Храбрым. Но если он успеет до того, как ему исполнится три года – время выбора нового имени, – совершить задуманное, то потребует, чтобы его назвали не иначе как Моррандр – Убивший человека.

* * *

      Руку я порезал вчера вечером, когда остался дома один. Родители ушли на день рождения к папиному дядьке и сказали, что придут поздно.

      Я знаю, что дядю Вадю мои мама с папой не очень любят, но отец считает себя обязанным ему за то, что когда-то жил в его доме. Ну и оказывает родственнику всякое уважение, хотя общаться с ним и его женой для мамы нож острый, она сама так говорит. Тетя Вика ужасная зануда, помешанная на порядке в их квартире, ну а дядя Вадя – хвастун, каких свет не видывал.

      Дядя Вадя любит всем говорить, что он писатель. На самом деле ерунда на постном масле: ни фантастику, ни детективы, ни ужастики он не пишет. Всего-то у него издана одна книжечка – да и та за счет автора, как сказано на последней странице! Книжка эта про природу и про охоту.

      Дядя Вадя – любитель охоты. Вроде бы даже иногда что-то подстреливает, но точно не знаю, я никогда