спортивном зале, чтобы узнать свои результаты и получить зачёты. Шуточки и прибауточки были хороши, пока не «пошутили» преподаватели. Оценки были выставлены по результатам наших способностей: мы с Татьяной зачёта не получили. Я – за то, что устроила вечернюю лодочную прогулку по реке и не сдала плаванье, Таня – за то, что напилась пьяная и ночью пошла «топиться». Наверное, она выпила найденное на дне реки пиво. Никакой реакции с нашей стороны не последовало, и, выдержав паузу, преподаватели сказали, что это шутка. Шутка была неудачной. Ничего никому не сказав, поняла, что у меня проблемы – мне грозит отчисление. Я действительно не выполнила требований сборов, Таня же все дисциплины сдала, но её ночной «заплыв», когда Дядя Фёдор, преподаватель, в одежде бросился в реку спасать её, вызвал большой переполох. Она решила освежиться и поплавать по лунной дорожке. Татьяна была кандидатом в мастера спорта по лыжам, и если бы в ближайшее время дала хорошие результаты на соревнованиях, то получила бы мастера спорта. К сожалению, Таня так и не закончила училище и не стала мастером спорта. В нашей группе она оказалась, когда её оставили на второй год на втором курсе, а уже на третьем её отчислили – за пропуски. Спасали нашу Таню, спасали, но так и не спасли – утопила Таня все свои заслуги и достижения толи в реке, толи в бутылке. Мы звали её Ходулина Ивановна, у неё ноги были прямые и длинные, как ходули, Ивановна – для солидности, у неё такое же отчество, как у меня. Ходулина Ивановна виртуозно владела искусством пантомимы, но её никто не воспринимал всерьёз. При одной мысли о ней на моём лице всегда появлялась улыбка. Мне было жаль, что её отчислили, её не хватало, мы с ней дружили ещё какое- то время. Она была томичка, когда я была в Томске мы тусовались вместе.
Шутка преподавателей заставила меня задуматься. Нам поставили зачёт, но всё было на грани. Тогда я поняла, что в жизни есть требования, которые могут быть не по силам. А у меня действительно были психологические проблемы – я не могла зайти в грязную и холодную воду.
После зачёта мы получили распределение на летнюю практику. Мне нужно было ехать в посёлок городского типа – в детский дом – и месяц там жить и работать. Путёвки туда мы получили с моей одногруппницей Лерой. Я собрала вещи и приехала в аэропорт – билет был у меня на руках. Когда объявили посадку, мне стало совершенно ясно, что лететь я не могу: боюсь. Я жутко боюсь оказаться в каком-нибудь старом доме, где всё убого и куча приведений. Приведения были в моей голове – я испугалась неопределённости. Билет я порвала и никуда не полетела, я была не уверена в себе: испугалась детдомовских детей, не верила, что справлюсь с ними, – мне тогда было шестнадцать лет.
В этой ситуации была и ещё одна сторона: по возвращению из лагеря в город я продолжала встречаться с тем парнем – влюбилась, не хотела с ним расставаться. Он был из деревни и старше меня на пять лет. Моя мама вышла замуж, я ушла жить из дома на окраине к бабушке – в центр города. Дед умер, когда мне было пятнадцать лет. Неделю
