Песни Серебряных Струн. Песнь первая: «Мечта и воля». Часть вторая. Елизавета Лаггар

ваша милость! Разрешите идти! Даан не стал его удерживать, тем более, что и самому ему теперь было над чем поразмыслить, да и на верхней палубе еще оставались неизведанные уголки, и за бортом оказалось достаточно занятного! Корабль проходил по довольно узкому участку реки, и сейчас можно было разглядывать выстроенные по высоким берегам дома городков, деревень и поселений. Лодки и рыболовецкие судна, что встречались на водном пути, загодя спешили убраться с дороги, а люди, что сидели в лодках, провожали «Сапфирового Ворона» в уже привычном Даану восторженном изумлении. Вставали с мест, указывали друг другу на корабль, снимали шапки, кланялись… Музыкант несколько раз не преминул махнуть рукой «простым смертным».

      Так, изучая палубы и мелочи обстановки, обдумывая всё недавно увиденное и услышанное, он едва не пропустил час обеда. А, встретившись со своей Госпожой Миррэтрис у входа в кают-компанию, музыкант понял, что скрыть свое опоздание у него уже никак не получится. Но, пока он, вооружившись лучезарной улыбкой, решал, насколько смертельной для него может оказаться ремарка о том, что и сама госпожа еще не пожаловала в обеденный зал, а значит, Даан не самым последним прибыл к обеду, волшебница вдруг обратилась к нему:

      – Ты снова без музыкальных инструментов, надо же. А я полагала, что как только тебе будет вновь позволено музицировать, ничто больше не разлучит тебя с твоей мандолиной.

      – Ничто, кроме приказа моей Госпожи! – поспешил подлеститься Даан, но заметив, что это не вызывает у неё должной благосклонности, добавил. – Я сию минуту готов бежать за мандолиной и играть хоть весь вечер!

      – Насчет всего вечера – поглядим, – отозвалась волшебница. – А сейчас тебе лучше поторопиться с музыкой. Все уже собрались за столом.

      Даан с невыразимым удовольствием повиновался. И на обеде, и позже – весь остаток дня до самого вечера, музыкант провел с мандолиной в руках. А когда он, сидя на ступенях, ведущих на полуют, перебирал мелодично звенящие струны, и глядел на лениво склонившееся к берегам закатное солнце, Госпожа Миррэтрис вышла из своей каюты. Волшебница легко взмахнула руками, и в тот же миг словно сами собой раскрылись и засияли все светильники на палубах, на бортах, ограждениях, ярко освещая весь корабль. Для нее это казалось чем-то бытовым и обыкновенным, но у менестреля перехватило дух от этого, казалось бы, простого и небрежного движения. Словно он никогда прежде не видел магии.

      Видел, и не раз. Но прежде никогда магия не вызывала в его сердце такого отклика. Настоящего отзвука, почти осязаемого.

      ***

      К полудню следующего дня «Сапфировый Ворон», наконец, покинул устье Мерессы, и вышел в открытое море. За ночь погода испортилась. Беспросветно серое небо хмурилось, море заметно волновалось, а порывистый ветер нельзя было назвать попутным.

      Команда корабля, однако, была на своих местах, активно готовясь держать курс на полном ходу. Даан, вслед за Наэрисом, вышел на ют, где уже собралась вся их компания, и поёжился. Сырой воздух забирался