Нелепые истины. Анатолий Хвойницкий

вахту нёс один Карась.

      – Мне за реку!

      – Ну что ж, залазь!

      Уселся Петя и поплыли.

      Петух наш по натуре был задира,

      Плыть не спеша наскучило ему.

      И стал Петух цепляться к Карасю,

      Ему казалось, лодка плыла криво.

      – Карась, плыви быстрее ты!

      Там ждут меня прекрасные соседки,

      Не то, что наши глупые наседки!

      Смотри, завяли все цветы!

      Карась скандалить не умел,

      Он говорил с трудом и мало,

      Да говорить охота вся пропала

      Он молча на воду смотрел.

      А наш задира в раж вошёл,

      Ему уже и море по колено,

      И крыльями размахивал он смело,

      И, кажется, соперника нашёл.

      И разошёлся, лодку клюнул,

      Дыру во дне пробил

      И лодку вмиг водой залил,

      А тут ещё и ветер дунул.

      Но как пловец Петух неважный,

      Разок-другой воды хлебнул

      И как-то быстро утонул,

      Хотя боролся с речкою отважно.

      Карась в своей стихии оказался

      И даже Петуху помочь хотел,

      Но сил таких он не имел

      И от затеи этой отказался…

      Коль делают тебе добро,

      Не будь ты хамом и невежей.

      А басня та примером свежим —

      Бедой вернётся ваше зло!

      ШАКАЛ

      У Льва в прислуге был Шакал,

      Лев – на охоту, он, нахал,

      На всю округу поднял вой:

      –Я самый сильный, кто со мной,

      Пускай на бой выходит смело,

      Любому выскочке сумею,

      Устроить взбучку и без Льва,

      Коль рядом Лев, то главный – Я!

      Волки, гиены да зверьё,

      Имея здравое чутьё,

      Задире лишь вослед плевали

      Лишь потому, что знали

      Шакалью службу перед Львом —

      Платить главой своей потом!

      Но так пришлось однажды Льву

      Шакалью слышать браваду.

      Рассвирепев, он выскочил с кустов

      И разорвать Шакала был готов.

      Уж как юлил тот перед Львом:

      – Я это говорил о льве другом,

      Тебе готов служить до гроба,

      Не убивай меня ты, ради бога!

      Уж больно жалок видом был,

      И понемногу Лев остыл.

      Себя унизить Льву негоже,

      А на Шакала быть похожим

      Зазорно Льву, и потому

      Шакала отпустил он подобру.

      Не приближал к себе потом, —

      Шкала презирали все кругом!

      Я не сужу Шакалов строго,

      Таких Шакалов в жизни много.

      Пред силой голову склоня,

      Но как рычат зато без Льва!..

      ГОЛОС СВЕРХУ

      Поутру в хоре птиц

      Один несчастный голосок

      Едва пищал

      И требовал вниманья.

      Чирикал – цыц!

      И делал он подскок,

      Вопил, что сцена маловата

      И слушатель не тот.

      Откуда будет пониманье?

      Ворона нехотя

      Уселась рядом с ним.

      Но этот писк! —

      И голоса не слышно.

      Взмахнув