Янтарный вамп. Дилогия. Патрацкая Н.В.

Платон, ты не мог бы еще двенадцать стульев подвергнуть этим самым испытаниям, которым подвергли первый стул?

      – Мать, ты чего? Анфиса просила еще для пяти стульев провести цикл испытаний, а ты уже двенадцать стульев предлагаешь, не много ли тебе?

      – А жить всем хочется. Трудно помочь? Хочешь, я выступлю официальным заказчиком этих самых испытаний над стульями? Только надо все сделать так, как было со стулом Анфисы. Стул замечательно смотрится.

      – Не понял.

      – Ты давно был в антикварном магазине?

      – Я туда вообще не хожу.

      – Зайди, посмотри, чем торгуем. Где на всех покупателей антиквара найти? Вот, сами и придумываем вар-антиквар.

      – Прости, не сразу понял. Ладно, испортим твои стулья по полной программе. У нас все записано. Кто-то у Анфисы есть? Она тебе говорила?

      – Нет, я у нее никого не видела и ничего про других мужчин не слышала.

      – А мне показалось, что у нее вместо антикварного стула славянский шкаф завелся.

      – А шкаф в твою печь не влезет? Мы бы шкафчики сделали…

      Анфиса словно очнулась ото сна и внимательно посмотрела на Степана Степановича так, словно холодным душем его облила:

      – Степан Степанович, шел бы ты домой, ну не люблю я тебя!

      – Чего глупость говоришь? Куда я пойду? Мне и тут нравится.

      – Зачем ты ко мне банным листом прилип? Я думала, что Платон ушел, я одна поживу.

      – Это его мать приходила? Красивая женщина!

      – Шел бы ты к ней, что ли.

      – А возьму и пойду, вдруг не прогонит. – сказал Степан Степанович, надевая рубашку.

      – Ты что – всеядный? Тебе все равно, кто и с кем? – спросила Анфиса, застегивая молнию на халате и надевая тапочки на ноги.

      – Не знаю. Меня бабы боятся – или боятся, что прокормить не смогут.

      – Скорее последнее. Оделся, тогда счастливо! – сказала Анфиса, не думая о последствиях.

      Степан Степанович вышел из квартиры Анфисы, даже не думая на нее обижаться, и решительно позвонил в соседнюю квартиру.

      Дверь ему открыл Платон:

      – Вы к кому пришли? – спросил он недоумевая.

      – Я пришел к Вашей маме. Мне с ней поговорить надо. Я для ее магазина мебель делал.

      – Что Вы говорите, только без меня. – сказал Платон и вышел из открытой двери, но тут же позвонил в дверь Анфисы.

      Анфиса посмотрела в глазок, увидев знакомый силуэт Платона, открыла дверь.

      – Привет, Платон!

      – Да мы сегодня уже виделись, просто день выдался длинный.

      – Ты прав, проходи, садись.

      – Можно, но не на стулья восемнадцатого века.

      – Чай с лимоном пить будешь? У меня вафельный торт есть.

      – Давай чай, если больше нечего дать.

      – Я спать хочу, день трудный был. Сам чай нальешь? Все на кухне.

      Платон пошел на кухню, походил, покрутился, вернулся в комнату. Анфиса спала…

      В кресле тихо спал Платон, равномерное дыхание мужчины не нарушало общий покой комнаты. Анфиса, проснувшись, сквозь остатки сна пыталась вспомнить, кто в ее комнате спит. Она чувствовала