Рискну жить по Слову. Людмила Шторк-Шива

эту поездку с тобой, но предупредила, что это в последний раз. А мама соглашается видеть тебя как ясно солнышко два-три раза в год. Она же тоже женщина и хочет, чтобы ее муж был рядышком. Ведь все эти годы вы работали с утра до ночи и почти не видели друг друга из-за толп людей, которые проходят через наш дом. Мама имеет право сказать тебе, что хотела бы видеть тебя постоянно дома. Но она молчит, и сама все везет! Ты лучше скажи ей спасибо за все. А ты еще пытаешься забрать ее пространство, увезти ее от друзей, от всех нас, детей, кто уже женился или замужем, от внуков. Ты же всех нас не можешь взять с собой. А мама просто хочет видеть внуков, хотя бы иногда.

      Саша задумался и вдруг понял, что жизнь, которую он сейчас имеет – именно то, что нужно, к чему он призван. Мужчина вспомнил, какая тоска сжимала сердце, когда он вынужден был заниматься долго размеренным, монотонным трудом больше года, когда не имел возможности съездить куда-нибудь. Вспомнил также, как радовался, когда ему сообщили, что каждый работник железной дороги имеет право на две поездки в год бесплатно с женой и ребенком, или с двумя детьми – одна поездка по всему Советскому Союзу, вторая по Казахстану. А сотрудники пионерского лагеря, который он обслуживает как электрик, тоже считаются железнодорожниками.

      – Ты как ребенок радуешься, – рассмеялась тогда Вера.

      Она отказалась ездить с ним, потому что не могла оставить семью, но мужа и детей согласилась отпускать и, Саша все годы брал детей по двое. У детей очередь была на несколько лет вперед расписана.

      Теперь, вспомнив все, Саша вынужден был согласиться, что попытался получить от жены слишком много. Согласился он также с тем, что пресвитерское служение – не его место.

      – Да, наверное, ты прав, – улыбнулся Саша через время. – У меня кровь, наверное, цыганская, хотя в роду цыган вроде бы не было. Я не могу долго жить на одном месте.

      Предложение было вежливо отклонено, и Саша с сыном и его другом и будущим зятем семьи уехали дальше.

      Ландшафт менялся вместе с погодой, словно путники из поздней весны ехали в зиму. Зеленые лужайки за окнами вагона давно сменились оттаявшей землей, но вот уже чаще и чаще встречаются участки, покрытые снегом.

      – Да уж, – улыбнулся Андрей, глядя за окно. – На Севере в апреле не сажают картошку и в мае помидоры.

      – Здесь помидоры не сажают никогда, – покачал головой Саша. – Скоро последняя железнодорожная станция.

      – А дальше? – не понял Толик.

      – Дальше на вездеходах или на самолете, – ответил за Сашу попутчик.

      Саша всегда брал билеты на плацкартные поезда. Это было и дешевле и предоставляло больше возможности для дорожных бесед. Ведь попутчики в купе не всегда хотели говорить о Боге. А Саша не любил навязываться. Он старался не «переборщить», ведь в отношении между Богом и человеком все так тонко и ранимо! И все же, увлекаясь, Саша иногда «перебарщивал». Как сказал детям Саши один из новых знакомых.

      – Такое впечатление, что я попросил попить, а мне преподнесли целое ведро! Хотя, все