Рецепт на тот свет. Далия Трускиновская

вместе, – предложил Маликульмульк. – Я ведь пришел только за бутылкой бальзама для ее сиятельства.

      – Я возьму для вас бутылку здесь, – Гриндель вошел в чулан и сразу же появился оттуда. – Деньги потом отдадите герру Струве. Идем… но отчего вы ходите по городу с корзиной?..

      – Там вещи для ее сиятельства, – несуразно вывернулся Маликульмульк. Благовоспитанный Давид Иероним не задал более ни единого вопроса.

      Он оставил Маликульмулька на Девичьей, сам вошел в калитку и вскоре появился.

      – Там не до визитеров, любезный друг. Старый Илиш не на шутку расхворался. С утра еще был свеж и бодр. Боятся, что уже не встанет.

      – А что говорит доктор?

      – Доктору эта внезапная болезнь сильно не нравится. Мне тоже… – хмурясь, сказал Давил Иероним. – Но по разным причинам. Илиш задыхается, у него сильнейшее сердцебиение, головокружения, судороги, губы посинели. Доктор Вайсман пытается давать ему сердечные средства, а я… а я бы промыл желудок…

      – Вы сказали ему это?

      – Ему было не до меня.

      Гриндель стоял у калитки в растерянности – то ли уходить, то ли вернуться и настоять на своем.

      – Вы полагаете, он выпил что-то… что-то опасное? – спросил Маликульмульк.

      – Да.

      – Но отчего герр Вайсман этого не понимает?

      – Оттого, что герр Вайсман – ровесник Илиша и не читает научных журналов! – выпалил Давид Иероним. – А я для него мальчишка, задирающий нос, и… и латыш…

      – Очень хорошо, – сказал Маликульмульк. – Пойдем вместе. Я – не латыш…

      – Русских он еще меньше жалует.

      – Тогда я сейчас же пойду в управу благочиния, до которой в худшем случае полсотни шагов. Меня там знают и ссориться с его сиятельством из-за дурака-докторишки не захотят.

      – Предки этого дурака-докторишки живут тут по меньшей мере четыреста лет.

      Маликульмульк, который не на шутку загорелся походом в управу благочиния, хмыкнул.

      – Давид Иероним, вы ведь прямой немец, – сказал он. – Ваша матушка, насколько я понял – немка, ваш батюшка…

      – Для них и мои правнуки будут латышами, – ответил Гриндель. – Когда человек ограничен и туп, его мысли сводятся к простым предметам. Мое происхождение – это предмет простой, а вот журнал, в котором описаны опыты Шееле с синильной кислотой, – это предмет сложный…

      – Какой кислотой?

      – Синильной. Карл Вильгельм Шееле, тоже аптекарь, кстати, аптекарь из Чепинга, открыл ее двадцать лет назад и описал. Тогда же стало ясно, отчего бывают случаи отравления настойками, в которые входит горький миндаль. Но Вайсман не бывает больше в анатомическом театре, где встречаются настоящие врачи, желающие знаний, а не гонораров. Он не читает ученых журналов. Ему это ни к чему.

      – Значит, надо идти в управу благочиния! Вы ведь хотите спасти герра Илиша?

      – Хочу. Он добрый приятель герра Струве. Когда они собираются вместе и вспоминают былое, не нужно никаких романов