Иезуитский крест Великого Петра. Лев Анисов

погоняй! – крикнул Петр, высунувшись в окно. Ветер свежий хлестнул в лицо.

      – Ноа, но! – раздался крик кучера.

      Карета качнулась на неровной дороге. Петр откинулся к мягкому ковру.

      Гнев, великий гнев испытывал Петр на стрельцов. Не утихала у него неприязнь к этим красносуконникам с той самой поры, когда десятилетним мальчишкой был свидетелем казни стрельцами любимого боярина Матвеева. Не с той ли ужасной поры, беды, что приключилась на царском дворе в Кремле, нервный страх частенько не покидал Петра Алексеевича?

      – Скоро ли Москва? – вопрошал царь.

      – Два дня езды, – отвечали ему.

      Застучали копыта по доскам мостовым. Карета въезжала в маленький город. Били колокола…

      Посмотрим теперь на те далекие дни и людей, знакомых нам, глазами современника. Автор дневника, текст которого мы даем ниже, Иоанн Георг Корб, посетил Россию в самом конце XVII столетия. Секретарь посольства, отправленного римским цесарем Леопольдом I в Москву, он прибыл в Россию 3 апреля (24 марта) 1698 года, а покинул ее 28 июля (7 августа) 1699 года. Напомним, в 1697 году между Австрией, Россией, Польшей и Венецианской республикой был заключен союз против турок.

      Корб занимал видную должность. Важно учесть, что в предыдущем цесарском посольстве в Москву секретарем был Игнатий фон Гвариенти – тот самый, который при Корбе возглавлял посольство.

      Вращаясь в высших кругах московского общества, Корб регулярно, правда, бессистемно заносил в дневник свои непосредственные впечатления от увиденного и услышанного. Нередко бывал он, в силу своего положения, и за одним столом с русским государем. Записи его привлекают всех серьезно интересующихся русской историей.

      Внимательный иностранец, кроме того, в своем приложении к дневнику поместил собранный им обширный материал для систематического изложения всех особенностей государственной, общественной и частной жизни русских людей того времени. Этот богатый интересными фактами труд Корба был недоступен или, точнее сказать, малодоступен для русских исследователей.

      Объясняется это следующим: книга Корба, давшая возможность свежим взглядом взглянуть на Московию и московитов Европе, кроме того, позволяла увидеть и частную жизнь молодого энергичного русского государя. Причем завеса открывалась над такими интимными сторонами из жизни московитов и их государя, освещение которых, конечно же, не могло нравиться царю и его приближенным, дорожившим мнением Европы.

      Россия толькотолько начинала сближаться с Западом и ревностно относилась к суждениям европейцев о ней. Она дорожила своей честью, и ей было не безразлично, как она выглядит в глазах Европы.

      Первым из русских с книгой Корба познакомился князь П. А. Голицын, который в январе 1701 года послан был в Вену «в должности министра и для примечания военных цесарских против француза действий». Дневник бывшего секретаря цесарского посольства привел в ужас П. А. Голицына. «Такого поганца и ругателя на Московское государство не бывало.